«ALERT» вырвал Пира из сна в ночь с семнадцатого на восемнадцатое июня. «Европа» была погружена в полутьму, разрываемую лишь нетвердым светом резервных светильников. В коридорах царила ватная тишина; только в кое-каких лабораториях тихо гудели приборы. Некоторые научники предпочитали работать ночью.
— Опять террор, — сказал Завадски недовольно, вглядываясь в тусклый свет информтабло. — Сколько можно?
Пир и Завадски без излишней суеты, но очень быстро влезли в комбезы и добежали до тревожного рукава. Помятые со сна товарищи привычно врастали в боевое.
— Хоть бы на этот раз «Скорлупу» не забыли погрузить, — мрачно пошутил Пир.
— Не забудут, — сказал Дориго. — Шеф комплектовщикам такую бурю привесил, что теперь я абсолютно уверен.
Ревеню застегнул шлем и бросил на ходу:
— Ты молись, чтоб оружие не забыли, Пир. Что там «Скорлупа»…
В «Рейнджере» сегодня было почему-то нестерпимо душно. «Скорлупа» нашлась на штатном месте, Пир потрогал теплую темно-серую поверхность, постучал по ней ногтем и повалился в кресло. Хэви плазма глядела в потолок толстым рубчатым стволом. Напротив, через проход, устраивался Завадски. У него в зажимах серебрилась плазменная винтовка.
— Куда летим сегодня, кто знает?
— Кейптаун, — ответил Ревеню. — Линда сказала…
— Все-то ты знаешь, — вздохнул Завадски. — Это которая Линда, с блокпоста?
— Со следящей. — Ревеню плюхнулся в кресло и пристегнулся. — Поживее там! — крикнул он в хвост, и икскомовцы торопливо втянулись в утробу десантного бота. Трап с хрустом встал на место, на секунду толкнулась в уши упругая волна, когда пилоты проверяли герметизацию.
— Поехали! — донесся из динамиков голос Валерки Смолянинова. — Застегивайте штанишки.
— Пошел ты! — огрызнулся Завадски, уверенный, что Смолянинов его слышит. — Моя бабушка выбросила бы тебя в Торн-Лейк, потому что единственная польза, которую ты можешь принести, это послужить обедом тамошним крокодилам.
Пилот только хмыкнул в ответ.
— Сколько времени? — спросил Миллс неуверенно. Он нервничал перед террором. Кому приятно сознавать, что тебя легко, легче, чем остальных, головастые пришельцы могут подчинить себе и заставить стрелять по своим же товарищам?
— Два тридцать шесть. В Кейптауне будем засветло.
— Разбудишь, когда ван Торенс объявится, — попросил Завадски Пира и откинулся в кресле.
— Да я сам спать буду, — отозвался Пир и закрыл глаза.
Окружающее растворилось в далеком реве двигателей.
ebooksa