— Пашка! Уйдем через ремзону, спускайся вниз, там лестница на входе в рукав должна быть! — крикнул он.
— Ага, вижу! — подтвердил Суваев.
Вдалеке, в сумрачной мгле рукава, засветилась желтая искорка, постепенно раздваиваясь. Чьи-то зажженные фары.
— Вперед, капитан! — Риггельд замер перед скобяной архаичной лесенкой, выполненной из полупрозрачного материала, неотличимого от стен пузыря-развязки. — Мы прикроем.
Суваев уже ссыпался вниз и наугад пинал ногой стены в поисках хода в ремзону.
— Нашел! — крикнул он обрадованно секунд через десять.
Из рукава слабо потянуло воздухом — похоже, платформа приближалась даже не одна. Сухой шелест звучал зловеще.
«Ну попали! — подумал Суваев, пропуская капитана в ремзону. — И это самый совершенный корабль в обозримой части галактики! Фагоцит хренов! Как крысы на чайном клипере, ё-мое…»
Мысли лихорадочно скакали в голове, толкались и сменяли друг друга, словно картинки в калейдоскопе.
Риггельд скользнул в ремзону последним и с размаху захлопнул за собой дверь.
— И куда дальше? — вопросительно прошептал Суваев.
Вокруг сомкнулась кромешная тьма.
— Я знаю куда, — тихо ответил во тьме голос капитана. — Кто-нибудь подсветить может?
Янка немедленно щелкнула химической зажигалкой, и тусклый синеватый огонек бросил на лица призрачные отсветы.
Капитан снова возился со своим прибором.
— Ага, вот, — сказал он, на что-то нажимая, и довольно хлопнул крышкой, пряча плоскую коробочку в карман.
В тот же миг участок потолка точно над головой капитана стал источать рассеянный желтоватый свет.
— Двинули! — выдохнул Рома Савельев и решительно зашагал куда-то в глубь ремзоны. Светлое пятно послушно поползло по низкому потолку капитану вслед.
Уже через полета шагов коридор резко свернул.
«Да, — подумал Суваев уныло. — Ничего не меняется. Человек остается скотиной даже на суперкорабле. Стреляет в ближних, рвется к власти и прячется по подвалам.