Сизый махнул рукой и совершил первый пологий и длинный прыжок прочь от катера. Мотыга сиганул следом.
Едва они отдалились прыжков на десять, катер величаво взмыл на антигравах, развернулся носом к звездам и скользнул ввысь. Ничто не изменилось на астероиде: ни пыль не взметнулась, ни почва не дрогнула, ни звука не раздалось. Мертвый мир. Равнодушный.
Вскоре вспышки за горизонтом улеглись, но световое облако все равно прекрасно просматривалось издалека — не станут же строители сворачиваться в темноте? Полковник периодически выходил на связь и подгонял Сизого с Мотыгой, заодно подбадривая сообщением, что они двигаются в верном направлении. Словно они сами этого не понимали.
Призрачные свечи взмывающих кораблей возвестили о том, что Сизый и Мотыга остались единственными живыми существами на астероиде. Если, конечно, где-нибудь в недрах не затаились особи Роя, каким-либо образом сумевшие уберечься от смерти.
«Интересно, — подумал Мотыга, — а почему Рой не снабжает своих рабочих и солдат скафандрами? Тех, что работают в пустоте? Неужели жизни отдельных представителей Роя так мало значат, что ими можно смело жертвовать? Какая-то варварская философия. Чуждая даже жестоким и бездушным сверх всяких мер людям».
Корабли строителей перестали взлетать, но свет (уже не за горизонтом, а просто впереди) и после этого не погас. Несколько прожекторов заливали площадку недавних работ ослепительно белым светом, и ярко освещенный пятачок посреди мрачной пустыни выглядел настолько же чужеродно, насколько и привлекательно. Любое живое существо — безразлично, разумное или нет, — тотчас устремилось бы туда. Беда только в том, что в этой пустыне могут встретиться только разумные. Да и то не по своей воле, а посланные чьей-нибудь высочайшей властью.
Мотыга как никогда остро ощутил, что прежняя уверенность в населенности космоса — не более чем детское заблуждение. Космос большей частью пуст и мертв. Жизнь — лишь слабый налет на поверхности некоторых миров, песчинки на границе бесконечной пустыни. Жизни нужны воздух и вода, нужны органические соединения, которые могут существовать только при соблюдении сотен условий и факторов, а условия эти соблюдаются крайне редко. И только благодаря воистину невообразимым размерам галактики в ней все же довольно мест, где способна зародиться жизнь. Но любой носитель разума рано или поздно осознает, что мест, где жизнь невозможна, неизмеримо больше.
Мотыга протяжно уркнул и едва не ткнулся в спину замершего на краю обрыва Сизого. Они уже достигли границы освещенной зоны.
— Пришли! — сказал Сизый с чувством.
Внизу лежал тот самый разлом, который они обнаружили вчера.
Только вчера.
Но как же он изменился!
Нет больше части дикого отвесного склона — вместо склона теперь жизнерадостный фасад стандартного жилого модуля «Шестерка», вживленного в тело астероида. Прямо в скалу. На противоположном краю обрыва — ажурная мачта маяка дальней связи. Вокруг — прожектора на тонких суставчатых тягах. Груда бесформенных глыб чуть в стороне — вынутая порода.
— М-да, — впечатленно протянул Сизый. — Основательно тут поработали! И как быстро — меньше чем за сутки…
— Спускайтесь к шлюзу, — не позволил полюбоваться полковник.
Если честно, он уже немного раздражал Мотыгу своим навязчивым вниманием.
— Слушаюсь… — пробормотал Сизый и шагнул с обрыва.
Где-нибудь на любой из Багут этот шаг стал бы последним в его жизни. А здесь Сизый всего лишь начал медленное и совершенно безопасное падение с высоты раз в десять — пятнадцать превышающей его рост.
Пустотники практически начисто лишены страха высоты. Иногда это губит их.
Мотыга приземлился рядом с Сизым; тот со скептическим выражением лица изучал панель управления шлюзом.
ebooksa