Сказал — и замер. Что сейчас будет? Сразу выведут из кабинета? Врача вызовут.
— В каком году родился, Солнышкин? — спросил Сталин, откинулся в кресле и насмешливо посмотрел на Витю.
— В одна тысяча девятьсот пятьдесят третьем, — сказал Витя. И с горечью добавил: — В год вашей смерти, товарищ Сталин…
— Значит, у вас сейчас две тысячи семнадцатый… — задумчиво произнес Сталин. — Годовщина… Празднуете?
— Не очень, — признался Витя. Сталин вовсе не выглядел удивленным.
— Коммунизм?
— Нет, не построили. Социализма тоже нет. Советский Союз развалился, во всех республиках капитализм. На Украине война.
— Не в Белоруссии? — заинтересовался Сталин. — Точно?
— На Украине.
Сталин кивнул.
— Я должен все объяснить, — быстро заговорил Витя. — Я не знаю, как и почему это произошло… Мне кажется, что у меня был инсульт, я умирал… и вдруг оказался здесь. У вас. В одна тысяча девятьсот сороковом году. В теле пионера Вити Солнышкина. Я атеист, товарищ Сталин! Но наверняка есть тому какие-то причины, какие-то физические законы, не до конца изученные даже в двадцать первом веке.
— То есть это не какая-то машина времени господина Уэллса? — спросил Сталин. — Не научный эксперимент?
— Нет! Случайность! Первые дни я был уверен, что все это бред умирающего сознания, но потом понял — все взаправду!
Витя опустил глаза и вдруг обнаружил, что перед ним лежит целая гора пустых фантиков.
— Ты ешь, ешь конфеты, — добродушно сказал Сталин. — Мне нельзя, врачи не велят, а ты кушай, не стесняйся. Это ты раньше был взрослый, можно даже сказать — пожилой человек… как звали-то?
— Виктор, только фамилия обычная — Петров… — отодвигая опустевшую вазочку, сказал Витя. — Виктор Егорович Петров.
— Был ты пенсионером Виктором Петровым, а стал пионером Витей Солнышкиным. И организм твой — растущий и молодой. Ему конфет хочется. Ешь, еще принесут.
— Не надо, — сказал Витя, краснея. — Пионер должен быть скромным. Так вы мне верите?
— Верю, — сказал Сталин. — Всю ту информацию, которую ты сообщил Поскребышеву, тебе просто неоткуда знать. Даже если бы ты был немецким шпионом. Даже если бы ты был вундеркиндом. А как говорил товарищ Шерлок Холмс?
— Если отбросить все невозможное, то самое невероятное и окажется правдой! — зачарованно сказал Витя.