Холод южного ветра

22
18
20
22
24
26
28
30

Кивнул.

— Девочка?

Показал пальцем вверх.

— У себя?

Снова кивнул. Почему не стал общаться по нормальному, через рот — и сам себе не мог ответить. Наверное, инстинктивно боялся, что хозяйка может запомнить голос. Тупо, конечно — Ежи вообще без маски, но… лучше молчком.

Госпожа Космаль во время нашего странного диалога постоянно смотрела на мои руки, на фонарь. Смотрела и будто ничего не видела.

Кровь заметить страшится…

Однако спросить о судьбе ребёнка она так и не осмелилась. Боялась — то ли правду скажу, то ли солгу.

— Открывайте сейф, — внимание ушастого переместилось на Лилли. — Не спешите.

Узенькая, ухоженная ладонь легла на сканер. Панель засветилась, явив упорядоченную раскладку из букв и цифр. Пальцы набрали нужную комбинацию, от чего дверца, подталкиваемая скрытой пружиной, отъехала вбок.

Внутри лежали неравные стопки кредитов, перетянутые канцелярскими зажимами, и с десяток бархатных коробочек.

— Положите деньги на стол.

Про цацки Ежи ничего не сказал. Правильно, зачем они нам? Продавать как изделие — однозначно властям попадёшься, реализовывать как лом — ничего не заработаешь.

… Взять наличку Лилли смогла лишь с четвёртой попытки. Её руки, плечи, голова внезапно затряслись в предчувствии скорой развязки. Брызнули слёзы, губы некрасиво искривились, из горла вместо всхлипов неудержимо рванула икота. Треснуло хладнокровие у человека. Не выдержало стресса.

— Ну… не надо истерик, — протянул Брок, не двигаясь с места и не опуская револьвер. — Мы скоро уйдём, а вы останетесь с дочкой. Будете жить как и жили. Хотел бы я вас убить — уже бы убил. А мы взяли, да и договорились полюбовно… Видите, и гантель не понадобилась. Взаимопонимание — лучшая политика, — тут он сделал паузу, предоставляя женщине возможность переварить сказанное. — Вы меня слышите?

Истово задёргавшаяся голова хозяйки дома своей пляской подтвердила, что она слышит лопоухого и выражает полную покорность судьбе.

Гнидой себя чувствую.

Перепугали женщину до полусмерти. Герои хуевы…

* * *

Деньги не легли, упали на столешницу. Шесть пачек, в подавляющем большинстве — сотенные.

Дотошный Ежи взял одну, перелистнул с краю. Купюры не новые, зато подобраны по номиналу.