— Я помню, — кивнул бледнокожий мужчина и обратился ко мне, поднимаясь на ноги. — Пойдём в дом. Я покажу тебе койку и холодильник.
На плечо легла лапа психолога. Не стесняясь присутствующего здесь Психа, он растолковал:
— Его второй номер погиб месяц назад. Снайпер снял. Самовольно отлучился товарищей проведать, и получил...
Помню. Привозили закрытый гроб. Вечером прощались, после возвращения из сопровождения. Упоминали и позывной... Заковыристый такой:
— Бархан?
— Ага, — безмятежно подтвердил новый сосед и самоназваный друг. — Он. Стоял, стоял, а потом умер.
Морозец снова пробежал по коже. Ну и характеристика... Мог же сказать поприличнее. «Пал смертью храбрых», «Погиб при исполнении» ... подходящих синонимов для смерти от вражеского выстрела придумано более чем достаточно. А тут — взял и умер, словно у него других занятий не нашлось.
— Он попозже придёт, Псих, — Кано повлёк меня за собой. — Надо же представиться, стать на довольствие, получить личный шкафчик.
— Это да, это надо, — доходяга в шортах плюхнулся обратно на скамеечку. — Я тебя тут подожду. Приходи скорее.
Озарив нас на прощанье новой улыбкой, он тут же вернулся к своему первоначальному состоянию созерцателя потаённых глубин.
***
В штабе, занимавшем трёхэтажное здание на территории лагеря, психолог завёл меня в один из кабинетов, где я с удивлением признал в сидящем за столом офицере того самого плотного мужчину, с которым довелось пообщаться по видеосвязи в кабинете вербовщика. Оказалось, должность его куда как высока — заместитель командира бригады по работе с личным составом.
Он тоже меня узнал.
— Прибыл?
— Так точно!
— Не ори. Изучил твои личные файлы. Не жалею, что одобрил твою кандидатуру, — почти процитировал он вчерашнее заявление Кано. — По рекомендации батальонного психолога, отправляешься в третий взвод, в расчёт Психа.
Я чуть было не брякнул, что мы уже познакомились, но промолчал. Старших перебивать неучтиво. Яснее ясного, что всё решено заранее, и в данный момент меня всего лишь уведомляют.
— Они уже виделись? — замком посмотрел на мозгоправа, замершего рядом со мной.
— Виделись.
— И как?