– Вот и поедем на могилу твоего отца-боксёра… В хлопотах по твоему вызволению-освобождению не было лишнего времени на его могилу съездить… – Мария обняла за плечи Веру. – Но потраченного нами времени и наших денег на это не жалко…
– Денег?..
– Да, денег, сынок… Ты думал, что тебя за голубые глаза выпустили на волю раньше положенного срока…
– Понял, мать, – Игорь помрачнел лицом, но постарался держаться молодцом. – Буду должен… Поехали к отцу на могилу…
Мария, набрав по телефону номер диспетчера городского такси, назвала адрес и место, куда надо подъехать. Сказала неожиданно повеселевшим голосом:
– Через пять-семь минут такси будет на месте…
– Это твой отец моему отцу памятник поставил?
– Да, мой.
– Как его зовут?
– Фёдор Иванович, как последнего царя первой русской династии…
– Какого царя?..
– Последнего царя династии Рюриковичей, – нежно сказала Вера, – а незадолго до его смерти царица Ирина подарил ему дочь-царевну Феодосию.
Они быстро доехали на такси до кладбища. Вера повела Игоря и Марию, державшихся за руки, по пылкой инициативе освобождённого Игоря, к могиле Игоря Игоревича.
– Да, здесь даже скамеечка и столик есть… Жалко, что нет ничего выпить за помин души отца…
– Почему, ничего нет, – улыбнулась Мария и вытащила из своего миниатюрного женского рюкзачка за спиной три маленьких 50-грамовых бутылочки коньяка и поставила на могильный столик… – Вообще-то, отцы церкви пить на кладбище прихожанам церкви не рекомендуют… Но мы не прихожане, да и повод для радости есть у нас всех…
– Отец не против, – Игорь поднял руку вверх и показал пальцем, – оттуда…Ух, ты, семилетний коньяк Метаха… Не пробовал отродясь такого, честно…
– Метакса, – поправила его Мария, – но это неважно, называй этот коньяк, как хочешь, лишь бы понравился, когда поминать Игоря Игоревича будем.
– Такой коньяк не может не понравиться, сынок… Мы с отцом Марии именно этим коньяком помянули несчастного Игоря Игоревича, когда приехали сюда посмотреть установку памятника… Вот почему, я попросила взять Марию именно этот чудный коньяк на могилку…
– Помянем, отца не чокаясь, – сказал Игорь, но непроизвольно протянул свою бутылочку к бутылочке Марии.
– Так ведь не положено при поминании, – отстранила Марию его руку, – сам же сказал, не чокаясь…