– Мощные компьютеры работают и днем и ночью, – пояснил Ветров с улыбкой. – Не только, когда я путешествую с вами, природным интеллигентом, вечером, но и когда я сплю. Тот скорчил гримасу радостного удивления, мол, надо же «русский доктор» считает его, простого немецкого шофера природным интеллигентом. Обычно он говорил мало на хорошем английском языке, но тут вдруг заулыбался, выдавая комплемент:
– Вы, доктор Ветров работаете, как отлаженная немецкая машина, созданная для результативной работы, поэтом это вызывает уважение. Только намекнули, что вечера будете посвящать обдумыванию планов завтрашнего эксперимента «интеллектуальных игр с машинами» в путешествиях на автомобиле – и вам тут же подыграли.
«И меня вряд ли катал бы и оставлял одного наедине со своими думами, если бы не знал, что за всё это хорошо уплачено, и дальше так же хорошо будет платиться». – Подумал без всякого раздражения Ветров и предложил остановиться у итальянской пиццерии, зная особенность характера Ганса. Тому нравилось, что за все ужины расплачивался док Алекс.
До главного финиша было еще далековато, даже выиграв в Большой Игре первый, второй и даже третий промежуточный финиш, легче не станет ни на йоту. Надо действовать с полной выкладкой сил дальше – грамотно, четко, с точностью часового немецкого механизма, не отступая от предопределенного плана действий, но импровизируя, чтобы не быть обреченной жертвой плана, извлекая победные мотивы из спонтанности.
Викторов появился неожиданно в самый разгар утренней напряженной работы, как из-под земли. Положил мягко руку на плечо Ветрова и еле слышно спросил:
– Как ваше самочувствие, Алексей Алексеевич, как движутся дела? Самое неразумное в наших планах было бы перетрудиться на самом финише.
Ветров сидел на своем передвижном креслице на колесиках перед тремя светящимися мониторами, бил по клавиатуре. Он был поглощен текущей работой, и потому до него не дошел сразу смысл заданного вопроса. Но он вздрогнул, узнав через какое-то мгновение тот инфернальный голос по телефону. Голос того самого человека, с кем четыре года назад он оговаривал условия спасения Веры, обмена без обмана Веры на Жорку.
Ветров подобрался в кресле, сидел прямой и сухой, но не торопился оборачиваться и что-то отвечать про свое самочувствие, показывая свое молодецкое состояние и готовность к вечным компромиссам по первым же обращениям инфернальных сил – что на старте, что на финише. У него хватило сил и воли, не оборачиваясь на голос, сказать как-то буднично, но достаточно сердито:
– Сейчас… Подождите… Пять минут – и я к вашим услугам… – Он и не думал извиняться за столь очевидно высказанное равнодушие к появившемуся неожиданно важному гостю. – Если что-то очень срочное, могу уложиться в три, нет даже две минуты…
– Ничего, Алексей Алексеевич, я подожду пять минут. Хотите, даже десять. Я понимаю, что появился у вас без предупреждения. Но такова специфика нашего общего дела – а дело не терпит.
Ровно через обещанное время Ветров обернулся и вежливо поздоровался все тем же равнодушно-будничным голосом. В одно мгновение Ветров узнал этого «ответственного представителя заказчика» в мужчине в очках, среднего роста, плотного сложения, с ежиком – соль с перцем – на крупной, крепко посаженной, словно вбитой в туловище голове, с короткой мощной шеей борца. Он был в добротном дорогом синем костюме, бордовом галстуке, ногу закинул на ногу и слегка покачивал красивым черным ботинком в кресле напротив.
– Вы просили от трех до четырех недель – укладываетесь?
– Считайте, что всё будет на мази сегодня ближе к вечеру.
– Даже при вашем оптимистическом варианте обкатки всех приложений системы, Алексей Алексеевич, сегодня к вечеру, дел у нас с вами, коллега, выше крыши – начать и кончить – понимаете, о чем говорю?
– Догадываюсь…
– Считайте, что вы уже три недели работаете по жесткому бизнес-плану. Мы с вами уже в выигрыше – неделя… Эта подаренная вами нам неделя, Алексей Алексеевич, дорогого стоит, как ложка, что рот не дерет, к королевскому обеду сегодня… И новые планы и перспективы….
– Настроение бодрое – идем ко дну. – Улыбнулся сдержанно Ветров. – Ничего, в принципе, страшного и неожиданного, и на дне можно продолжать работать.
– И все рано мы не были уверены, что вы уложитесь в четыре недели. А вы уложились в три, с чем и поздравляю. Нормально и хорошо ждать ожидаемого, хотя иногда полезно ждать и неожиданного, но прогнозируемого, в принципе, невозможного… Но иногда и невозможное и неожидаемое возможно… – И закончил неожиданно. – По мне чудно, когда ситуация под контролем, даже тогда, когда будущее представляется невозможным и совсем неожидаемым… Перейдем к балансу – что на весах наших прибылей, что потребует детализации… В ближайшие дни я организовываю закрытую презентацию системы – готовы?
– В ваших же интересах, Виктор Викторович, ускориться на финишной прямой…
– Намекаете открытым текстом: время – деньги? Раз система будет готова к ужину, давайте, Алексей Алексеевич, отужинаем вместе и всё решим за ужином. И на ужине вы и услышите моё решение, когда состоится презентация с демонстрацией всех приложений, послезавтра или завтра.