– Может, тебе травмат дать?
Пётр покачал отрицательно головой:
– Никогда не пользовался травматическим пистолетом, хотя из Макарова стрелял… Боевое же оружие не дашь?..
– Не положено… Впрочем, вряд ли кто сюда побежит… Главное, чтобы тот не заметил волнение нашего клиента… Дрожит, как осиновый лист, гадёныш… Садись на лавочку и смотри в сторону моря… Занимайся смартфоном, чтобы тот тебя не срубил, увидев в тебе опера…
– Какой из меня опер?.. Вышел студент воздухом подышать, погулять и пейзажем насладиться…
– Лишь бы деньги у нашего клиента оказались, а ноутбук у того в руках… Тогда мышеловка захлопнется, не отвертятся клиенты… Местные пригласили оператора, чтобы всё на видео зафиксировать… Только нет его почему-то…
«И конь здесь у них не валялся, раз не смогли обеспечить оперативной видеосъёмки, – мрачно подумал Пётр, – но со своим уставом порядка нечего лезть в чужой монастырь, советы бывалым операм давать, как и что им делать в той или иной ситуации. Сиди на лавочке и не рыпайся, твой номер двухзначный, если не трёхзначный, и номер опера Воронова здесь далеко не первый».
Но что-то в этой операции сразу пошло не так. Какой-то здоровяк вынырнул из кустов совсем недалеко от скамейки Петра, махнул рукой хмырю. Тот, словно на ватных ногах, пошёл к здоровяку, держа почему-то ноутбук на уровне подбородка. К ним с разных сторон быстро передвигались оперативники со спины хмыря, но здоровяк моментально оценил ситуацию и рявкнул:
– Давай ноутбук, сука!
– А деньги?
– За что деньги? За то, что навёл на меня ментов.
– Это не я, не я… – Хмырь протянул ноутбук и жалко ждал решения своей участи, догадываясь, что обещанных денег он не получит. – Фрол, это, не я, не я…
– Я – не я, головка от коня! – рявкнул Фрол, быстро вытащил из-за пояса пистолет с глушителем и, не целясь, выстрелил в хмыря. Подбежал к нему и произвёл второй контрольный выстрел.
Пётр видел, как остановились на ходу от неожиданности оперативники. Как вкопанные. От ужаса и неожиданности многие не успели даже вытащить оружие. Здоровяк был спиной к Петру метрах в десяти от него. И стрелял.
В воздух или по живым мишеням стрелял, сейчас это было уже неважно. Пётр рванулся к здоровяку со спины. Он уж знал, что сделает. Он не воспарит тихо и медленно рядом с ним, он взовьётся не слишком высоко над землёй. Нет нужды удивлять и поражать эффектом левитации убийцу. Пётр взовьётся не для того, чтобы поражать и превращать убийц в соляные столбы. Он ударит здоровяка ногой. Как выйдет, так и выйдет, ударит бесстрашно, по возможности, сильно. Он уже оказывался в подобной ситуации, когда мог бы ударить под фонарём преступника в наглую рожу или в затылок. Но вместо этого пожалел того и встал ему невесомой сущностью на голову. А тот, не оценив жалости Петра в состоянии просветления и левитации, убил его невинную бабушку, а до этого повесил на люстре беспомощного Димку.
Здоровяк не успел вскинуть свой пистолет с глушителем на него, только дико удивился, как неизвестно откуда появившийся худенький паренёк взвился футбольным вратарём над землёй, чуть выше полутора метров, буквально параллельно почве, и страшным ударом ботинка в оицо опрокинул наземь убийцу с ноутбуком в руках.
Наверно, Пётр застыл в воздухе на мгновение больше, чем нужно было для произведения эффекта разорвавшейся бомбы. К тому же он упал на бок, а приземлился на обе ноги. Он был в порядке. А здоровяк валялся бездыханным, вместе с никому не нужным в секунды потрясения.
– Ты что его убил ногой? – спросил подбежавший к ним первым местный оперативник. И взял первым делом из рук здоровяка пистолет с глушителем.
– Каратист что ли? В падении захерачил насмерть? – спросил Петра второй местный опер. Подняв с земли ноутбук. – Зачем насмерть-то херачить?..
– Его зовут Фрол, – сказал угрюмо Пётр и набычился непроизвольно, – что мне делать-то, когда он свидетеля завалил и успел произвести контрольный выстрел?..