— Сидорович, Сидорович!
Сергей Андреевич догнал уже на крыльце.
— Подождите.
— Что?
— Подождите.
— Ну, что?
— Послушайте, Сидорович, пойдемте поговорим.
Сергей Андреевич взял Сидоровича под локоть и повел в дом. Там они сели на стулья друг против друга.
— Ну, что?
— А ничего. Устал я, Сидорович, за этот год. В школе нелады, здесь вот тоже. Нет, Сидорович, сил. Ну его к черту, участок. Посеем в поле — спокойнее.
— Ну, это можно и так. Допек все-таки директор?
— Оно не то чтобы допек, но нет сил.
— А помните, как я вам сразу говорил, что он за человек?
— Ну, мне тогда показалось — деловой такой.
— Деловой в свою пользу. Своим он всем деловой, родственникам. Понятно?
— А кто его родственники?
— Да ну что вы! В школе — половина. Да все технички. Как норму им удвоили в новой школе — они заявления, он уволил. Поехал к заведующему, норму прежнюю оставили — он своих и набрал. Федюку историю дал, ставку голенькую. Он и пошел на сорок процентов, лучше год пятьдесят рублей получать, зато пенсия потом сто двадцать. А на его место — племянницу.
— Загорода его племянница?
— А вы не знали? Без образования, заведующей клубом работала, семьдесят рубликов. А теперь — учительница. Полторы сотни каждый месяц. Главная деловитость — это уметь сделать где надо ставку, где полставки, где полторы. А он на это мастер. Завучем был — уже тогда всех своих пособирал, шагу ступить нельзя. Хорошо, что хоть вы приехали, можно зайти, душу отвести. А то и поговорить не с кем.
— Ну не все же учителя его родственники.