– Сбегать раньше утра им резону нет, – заметил ветеран, – а с первыми лучами могут и попытаться. Тогда их и постреляем.
– Что еще слышала? – Александр не удивился подобному сообщению.
– Кроют на чем свет стоит господина Тадеуша. Этот Кичи собирается с него большую сумму запросить, ведь они в западню угодили по его милости.
– Хан так уверен в успехе побега? – Еремеев покачал головой.
– Да. А вот тот, кто у него за толмача, уверяет, что Тадеуш специально все подстроил, решил избавиться от союзника и завел в ловушку.
– Какая интересная мысль! – воскликнул Александр. – Буян, как думаешь, ежели подтвердить подозрения толмача, что станет делать хан, оказавшись на свободе?
– Мстить. Вожди степняков такое не прощают, – поведал ветеран.
– Выходит, нам этих пленников держать взаперти не стоит, раз они на свободе больше пользы принести могут. Надобно только им про коварство пана Тадеуша сообщить некоторые подробности. Буян, если под окном той комнаты разговор вести, пленные его услышат?
– Обязательно, – кивнул мужчина.
– Тогда пойдем скорее секретные сведения обсуждать, пока они не уснули. А ты, – Александр обратился к Ладе, – потом вызнай, как они наши слова воспримут. И еще – местные говорят, что ты не шибко на отрока похожа. Распознали в тебе девку.
– Так что с завтрашнего дня считаешься племяшкой, – добавил Буян.
– Одежку не отдам! – тут же категорично заявила разоблаченная. – Я к ней привыкла.
Через пару минут мужчины стояли под окном и вели весьма интересный для степняков разговор…
– Тадеуш приказал всех под нож, а хана к нему доставить.
– Так чего мы их тут держим? Еще и кормить придется. Прирезать – и вся недолга.
– Пускай завтра малость потрудятся – трупы не успели убрать к ночи. Пущай своих зароют, ежели зверюги не всех сожрут.
– А хан пану Тадеушу на кой ляд сдался?
– Так ему ведь ранее немало денег плачено. Наверняка что-то припрятал, надо будет поспрашивать.
– А вдруг не скажет?
– В Крашене есть такой мастер языки развязывать, у него немой соловьем запоет…