Экспедитор

— Я даю боярское слово…

— Прошу прощения, ваше сиятельство. Я ни в коей мере не собираюсь усомниться в вашем слове, но за столом все равны и придерживаются общих правил. Перед игрой я предложил использовать только ту наличность, что имеется при нас. Ибо собрались мы за картами, дабы приятно провести время, а не обогатиться за счёт карт.

Было дело, я оговаривал этот момент. Не столько преследуя какую-то определённую цель, сколько по привычке. Ну вот к чему приятное времяпрепровождение превращать в трагедию. Карты это такая зараза, что от непринуждённости до всепоглощающего азарта всего лишь шаг. Один кон мог лишить всё семейство не только крупной суммы, но и средств к существованию. И великая княжна меня в этом поддержала.

— Пётр Анисимович прав, данный момент мы оговорили заранее. — Долгорукова и сейчас не стала отмалчиваться. — Он же предлагал ограничить потолок ставок пятью рублями, от чего все дружно отказались. Но с игрой только на наличные средства всё же согласились.

— Решили выиграть за счёт повышения ставки? — бросая свои карты рубашкой вверх, фыркнул боярич.

Это он так намекал на мою нечестную игру. Вообще-то, доля истины в этом была. И по-хорошему мне не следовало бы поступать подобным образом. Тем паче, что упади я и всё равно оказался бы в плюсе, так как до этого выигрывал. А там, в процессе, можно было бы и поприжать много о себе думающего Астафьева. Но так уж случилось, что меня задел его вид, тон и вообще само его присутствие, вот я и закусил удила.

— А вы чего добивались, разом повышая ставку в десять раз? — сгребая выигрыш с улыбкой, в свою очередь возразил я.

При этом обратил внимание на то, что мой поступок не понравился остальным присутствующим, и игра как-то разом скомкалась. Причём первой из-за стола поднялась великая княжна. Хотя как раз в её-то взгляде я и не увидел неодобрения, которое остальные даже не пытались скрыть, всем своим видом выражая то, что их симпатии явно не на моей стороне.

Да и чёрт с вами, золотые рыбки. Мне с вами детей не крестить. Я вообще оказался тут случайно, волей Долгоруковой, которая отчего-то не оставила попыток ввести меня в свой круг в качестве друга. И вот уже дней десять, как это её стремление только усилилось…

С моей переаттестацией не возникло никаких проблем, и представители всех стихий нашлись буквально на следующий день, а сама процедура заняла совсем немного времени. После чего я пригласил всех учителей во главе с директором в лучший трактир Воронежа и оплатил их застолье. А как мне ещё было отблагодарить их за любезность? Разве только договорившись с трактирщиком по поводу оплаты угощения, извиниться и слинять, дабы присутствием своим не смущать преподавателей.

Как я и рассчитывал, мой потенциал возрос до пятого ранга, и это уже никак не вязалось с отправкой в Измайловский полк. Что меня устраивало целиком и полностью. Как, впрочем, и поступление в Курский университет. Не с моими показателями и происхождением обучаться в столичном. Да и не нужно мне этого. Ведь от Курска до мест Силы куда ближе, а где я отслужу шесть лет после выпуска, для меня не имело значения.

Однако человек предполагает, а великая княжна располагает. Сохранить в тайне свои достижения у меня не получилось. Весть быстро распространилась среди знакомых, а там и по Воронежу, выплеснувшись даже за его пределы. Что, в общем-то, и неудивительно, ведь волколаки редкость великая, да и сумевшие с их помощью улучшить свой дар стараются это не афишировать. А потому интерес вполне себе оправдан.

Так что едва Мария Ивановна узнала о случившихся со мной переменах, как сразу же обратилась к князю Долгорукову с просьбой составить мне протекцию для поступления в Московский университет. И тот не нашёл причин для отказа дочери в столь скромной просьбе. Вообще-то, уже во второй раз. Но какая разница, если он может себе такое позволить.

Нужно ли мне это? Я бы, пожалуй, отказался от подобной чести. Провинциальный Курск куда предпочтительней. Но пренебрегать заботой князя Долгорукова, пусть я его ни о чём и не просил… Есть и другие способы усложнить себе жизнь. Так что пусть будет столица. Глядишь, ещё и за сестрицей присмотрю.

Отец, едва узнав об этом… М-да. Ну, для начала он хотел было испытать на моей спине вожжи. А какой у него ещё должна быть реакция, коль скоро он последним узнаёт о произошедшем со мной. Да ещё и о планах князя по устройству моего будущего. Ладно, ещё тот не решил меня на ком-нибудь женить, а всего лишь озаботился моим будущим образованием. Иначе меня точно выпороли бы.

А вот Дымку досталось. Пятьдесят ударов плетью, которые выписал ему староста, в присутствии всех крепостных и нашей семьи. Серьёзное наказание. Настолько, что сам уйти с места экзекуции он не смог. Пришлось мне его уносить на руках, как после и обихаживать его раны, что с моим слабеньким даром и весьма скромными познаниями оказалось не так уж и просто.

Батюшка посчитал проступок Ильи более чем серьёзным. Он мой молочный брат, но служит ведь семье и её главе, в частности. А потому холоп должен был докладывать своему господину обо всём, что происходит с подопечным. Разумеется, различные мелочи батюшку не интересовали, но уж столкновение-то с волколаком и изменение потенциала к таковым точно не относились. М-да. Ну что тут сказать, подставил я Стукалова-младшего однозначно…

— А что бы ты делал, если бы у него оказалось достаточно денег? — отведя меня в сторонку, тихо спросила меня Мария.

— Если бы Кирилл Дмитриевич не вскрылся, повысил бы ставки до тысячи, — просто ответил я.

— Хочешь сказать, что у тебя в кармане на тот момент было полторы тысячи рублей?