— Вот как? Значит, я не стою твоих усилий? — коброй прошипела великая княжна.
Упс! Ну вот какой девушке понравится, что ею пренебрегают и не считают вожделенным объектом охоты. Да за такое и глаза выцарапать могут. А то и чего похуже. И как-то плевать, что сейчас это всё выглядит игрой. Как говорится — в каждой шутке лишь доля шутки.
— Зачем же вы так, Мария Ивановна. Просто есть высоты, которые пусть и с трудом, но взять всё же возможно, а есть недостижимые вершины. Простите меня за дерзость, но я не исключаю, что сумею завоевать ваше сердце. Однако точно никогда не получу вашу руку. Даже если сожру ещё несколько волколаков с потрохами. А я не привык браться за то, чего не сумею довести до конца. М-да. Что-то меня как-то не туда. Ещё раз прошу простить, ваше высочество. — Я выпрямился и отвесил почтительный поклон.
— Плохой из вас рыцарь, коль скоро вы не готовы положить к ногам дамы сердца свою жизнь, — картинно вздохнув, произнесла она.
— Увы, ваше высочество, что есть, то есть. — Я с самым сокрушённым видом развёл руками в сожалеющем и одновременно извиняющемся жесте. — Правда, это не отменяет того факта, что ради вас я подобное проделывал уже не единожды.
— И с этим не поспоришь, — благодарно кивнув, согласилась она.
Разговаривая с Марией, я время от времени поглядывал в сторону боярича Астафьева, который практически не спускал с нас взгляда. Вот к гадалке не ходить, этот придурок готов довести дело до поединка. Единственно нужен повод, которого я пока не давал. А что до возможности в этом случае мною выбора оружия, то данное обстоятельство его, похоже, не волновало.
Оно и неудивительно при моем втором ранге, к тому же ещё и сыром, против его четвёртого, развитого и отточенного по всем правилам. А у меня явный дисбаланс объёма вместилища и пропускной способности каналов. О чём так же стало известно общественности. Учителя ведь не давали подписку о неразглашении.
— Кстати, Мария Ивановна, а отчего я не вижу среди приглашённых боярича Тучина? — удивляясь тому, что мне эта мысль не пришла раньше, поинтересовался я.
— Владимир Денисович порой бывает чересчур навязчив, и с меня хватает его ухаживаний в корпусе.
— Понимаю. Но с другой стороны, он бы составил реальную конкуренцию Кириллу Дмитриевичу. Использовать же в качестве щита меня малоэффективно.
По большому счёту мне нравился Астафьев, и если бы Долгорукова выбрала его, я посчитал бы это правильным решением. Но его постоянные нападки мне совершенно не нравились. Ну вот не принесёт мне это никакой пользы. Абсолютно.
— Полагаете, что я вас просто использую? — вдруг помрачнев, перешла на «вы» Долгорукова.
— Вы недвусмысленно говорили о том, что я вам нужен в качестве опоры…
— Но я никогда не говорила о намерении использовать вас, — перебила она меня, разочарованно ухмыльнувшись. — Сегодня вам, пожалуй, стоит уйти, Пётр Анисимович. Скажитесь занятым и покиньте дворец.
— Мария Ивановна, если…
— Идите уже, — вновь оборвала она меня злым шёпотом.
Ага. Кажется, я перегнул. Понятия не имею, в чём, но однозначно как-то провинился. Ладно, не будем нагнетать. Да и не больно-то хотелось мозолить глаза великой княжне и остальным. Неплохо было бы, если ещё и её батюшка отказался составлять мне протекцию в поступлении в Московский университет. Как я и говорил, Курский меня устроит куда больше.
Направившись на выход из довольно просторного зала, где и проходила игра, я приметил, как боярич Осипов довольно мило беседует с боярышней Столбовой. Несмотря на то, что та была мне обязана жизнью, на её отношении ко мне это никак не отразилось. То есть она не замечала меня в упор. Зато с Виктором Карповичем ведёт вполне себе задушевную беседу. И как бы ещё и не сама её поддерживает, из него ухажёр откровенно никакой.
Хм. Показалось, или Астафьева и впрямь время от времени бросает на нескладного молодого человека недовольные взгляды? Однозначно так и есть. Бесится от того, что он вроде как её потенциальный жених, но при этом составляет общество другой? Очень может быть. И дело тут вовсе не в том, что он ей небезразличен. Причина скорее в пренебрежении, выказываемом ей. А этот проступок как бы ещё и пострашнее будет.