Экспедитор

— О! Пётр, а вот и твой несостоявшийся командир пожаловала.

— Ты о чём это, сестрица? — удивился я.

— О княжне Голицыной, полковнике Измайловского гвардейского полка, — указав направление подбородком, пояснила она.

Разумеется, я знал, кто командует полком. Был бы дураком, если бы не выяснил эту информацию. Вот только я никогда не видел её в лицо. А посмотрев в указанную сторону, так и замер в удивлении. Это не могло быть правдой, и тем не менее и ошибиться я не мог, так как наблюдал боярыню Тульеву в форменном платье гвардейского полковника.

— Так вот оно в чём дело. Мария Ивановна, вы, наверное, забыли предупредить меня, что боярыня Тульева и княжна Голицына одно и то же лицо? Эдакая дружеская услуга. Да? — обернулся я к Долгоруковой.

— Княжна Голицына является вдовой боярина Тульева, и когда желает сохранить инкогнито, называется по фамилии и титулу покойного мужа. Это секрет Полишинеля, Пётр, и я даже предположить не могла, что ты об этом не знаешь.

— Что-то мне подсказывает, ваше высочество, что вы об этом прекрасно знали.

Я и прежде обращался к ней сугубо официально, но сейчас постарался произнести это максимально холодно.

— А почему ты говоришь со мной в подобном тоне? — не сумела сдержать своего удивления Мария.

— Я говорю с вами со всем уважением к вашему титулу и положению, — произнёс я.

— Пётр, осади, ты чего взвился? — обеспокоенно произнесла Анна.

Похоже, проняло всех присутствующих, коль скоро даже Астафьева обратилась ко мне на «ты». Это она так пытается сбить градус заморозки и достучаться до меня. Хорошая попытка, и мало того, у неё получилось бы, да и реакция моя на эту шалость Долгоруковой не была бы такой резкой. Но я не собирался упускать случай, которого я так долго ждал, а потому не мог не воспользоваться им. Вот только Долгорукова пока и впрямь не понимает, чем вызвана моя реакция, а значит, нужно ей подсказать.

— Я объясню, чего я взвился, Анна Дмитриевна. Тогда, на балу в вашем доме, никто не знал о том, что мой дар поднялся до первого ранга, и процесс роста продолжается. Её высочеству было известно о том, что я поскрёбыш и мне прямая дорога в Измайловский полк. Но она и полусловом не обмолвилась о том, что боярыня Тульева и княжна Голицына одно и то же лицо, хотя прекрасно понимала, что я об этом не догадываюсь.

— И что в этом такого? — несколько нервно пожала плечами Мария. — Какой тебе с этого убыток?

— Она должна была стать моим полковником, а я её солдатом.

— Это её трудности.

— Проблемы тех, кто мне дорог, мои проблемы, ваше высочество.

— А может, тебе просто нравится быть любовником этой старухи? — с язвинкой поинтересовалась Долгорукова.

— Прошу меня простить, ваше высочество, ваше сиятельство, — сделав морду кирпичом, поклонился я. После чего повернулся к сестре. — Лиза?

— Прошу меня простить, ваше высочество. — Сестрица присела в лёгком реверансе.