Бастард

Граф поднял взгляд на Валери, которая тоже поднялась со своего стула, но на колени не упала. Она стояла в шаге от сестер, покорно опустив голову. Лишь желваки, играющие на ее тонких скулах, и ладони, сжатые в кулаки до белых костяшек, выдавали ее истинное состояние.

— Валери! — строго обратился граф к девушке. — Как это понимать?

Племянница глубоко вздохнула и подняла голову. В ее серых глазах более не было того страха.

— У виконта де Марбо, старшего сына графа де Марбо есть прозвище — Эмиль-Жаба, — слегка дрожащим от перенапряжения голосом начала объяснять Валери.

— Фу-у! — тут же скривилась Ивелин. — Ненавижу жаб!

— Помолчи! — тут же одернула ее графиня. — А ты продолжай!

— И это прозвище он получил не просто так, — повиновалась Валери. — Мало того, что виконт с рождения очень уродлив, так он еще и необычайно жесток. Он — настоящий садист и убийца. В округе всем известно, что он любит издеваться и до смерти пытать сервов. Особенно страдают молоденькие девушки…

Графиня и ее дочери дружно охнули, а сестры Валери еще громче запричитали.

Генрих, слушая племянницу, был хмур и зол. И не потому, что ему было жаль каких-то крестьянок, замученных сынком графа де Марбо, и слезы племянниц его тоже совершенно не растрогали — ему было плевать на такие глупости.

Его бесил сам факт того, что де Марбо попытался обхитрить его, подсунув ему в зятья сына-урода с отвратительным прошлым и подмоченной репутацией. И то, что за него пришлось бы отдавать не дочерей, а всего лишь одну из племянниц — это не важно. Дочери Фердинанда — представительницы древнего рода. Пусть они дети изменника, но наследницами древней крови они не перестали быть. Де Грамоны не потерпят родства с чудовищем и убийцей.

— Теперь понятно, почему отпрыск де Марбо не появлялся при дворе, — произнесла графиня. — Король излишне брезглив. Он любит окружать себя красивыми людьми и вещами.

— Как бы то ни было, а Валери права, — задумчиво произнес Генрих. — Тилийский лес с его красной древесиной — это один из самых ценных активов нашего рода. Просто так его нельзя выпускать из рук. И миром с де Марбо нам не разойтись. Придется писать ответную жалобу королю.

— Я знаю, как можно решить дело миром, — неожиданно подала голос Валери.

Все повернули головы в ее сторону.

— И как же? — удивился Генрих.

— Вы все-таки можете заключить брачный союз с родом де Марбо, — ответила она.

— Предлагаешь принести в жертву этому Эмилю-Жабе тебя или одну из твоих сестер? — усмехнулся Генрих. — А может, отдадим ему моих дочерей?

— Отец! — пискнула Ивелин. Графине пришлось положить ей руку на спину, чтобы успокоить. Мол, отец не говорит всерьез.

— Нет, — покачала головой Валери. — Я хочу напомнить вам, что у графа де Марбо есть не только сын, но и взрослая дочь. Правда, с ней тоже не все в порядке.

— Что с ней не так? — Генрих был похож сейчас на гончую, почуявшую кровь подранка. Племянница предлагала ему решение. И, кажется, он уже догадывался, что именно она предложит. — Сколько ей лет?