— Полагаю, что разговор у нас с ней будет приватным. Но вы можете прогуляться с Фомой по саду, посетить семейный склеп, если Питерский не станет возражать.
— А там духи имеются? — насторожился парень, который заглянул в гостиную, видимо, услышав свое имя и что-то про склеп.
— Все духи обитают в доме, — ответил я и сел в кресло, бросив газету на столешницу. — В склепе давно никого нет.
Виноградова остановилась на пороге и переступила с ноги на ногу. Выглядела она изрядно взволнованной. Ее силуэт замерцал, становясь почти прозрачным. Я щелкнул пальцами, призывая тотем, и протянул к соседке ниточку силы. Она благодарно приняла ее, но спустя несколько секунд сама оборвала нить. Этим она вновь меня удивила. Никто из призраков не отказывался от темной энергии и мне приходилось чуть ли не силой отрывать других духов от питания.
— Не надо меня баловать, — словно смутившись, пояснил она и отвела ото лба прядь волос. И я заметил, что рана на голове исчезла, будто ее и не было.
— Вы переживаете, что не сможете отойти от дома? — спросил я негромко.
Виноградова замешкалась, словно подбирая слова:
— Я боюсь, что смогу это сделать, — ответила она наконец. — Что у меня получится покинуть свой дом и все никогда больше не будет прежним.
Она посмотрела на меня со страхом.
— Вы останетесь собой, — заверил ее я. — Вы всегда будете хозяйкой этого дома, нашей соседкой и добрым другом.
— Нашей женщиной в доме, — пробасил Фома и улыбнулся. Вышло у него на удивление тепло.
— И бухгалтером, — добавила она и переступила через порог. А потом внезапно остановилась, словно бы что-то забыла. Обернулась и с тревогой спросила:
— Как же мы дом оставим пустым?
— Там есть коты, — напомнил я. — К тому же мы закроем дверь на замок.
— Это другое, — нахмурилась Любовь Федоровна.
— Мы можем оставить Ярослава, — предложил я беззаботно и тут же подавился внезапно похолодевшим воздухом.
— Я этого упыреныша дома одного не оставлю. Пусть сидит в багажнике и не нервирует меня, — с возмущением отчеканила женщина и я порадовался, что с Виноградовой мы в свое время поладили. — Это ж надо такое предложить.
— Виноват. Не подумал, — поспешно ответил я, надеясь, что смогу сохранить серьезное лицо.
— А чего он там может сделать? — наивно спросил Питерский.
Виноградова не стала на него кричать, а лишь укоризненно покачала головой. А потом все же сказала: