— Но ведь… это же… — Толик принялся заламывать руки и мерцать словно выгорающая лампа дневного света.
— Иди уже отсюда, — произнес я устало и махнул рукой в сторону. Толика не пришлось просить дважды. Он рванул прочь и растаял в гуще сирени. Я же вздохнул и направился к беседке.
Рабочие моменты
Я подошел к Фоме и Виноградовой, которые при моем появлении прервали беседу. Женщина обернулась, и на мгновение на ее лице проступило беспокойство.
— Все в порядке? — спросила она. — Ты как?
Я криво улыбнулся:
— Все хорошо.
— А тот мальчик так к нам и не подойдет? — беззаботно осведомилась призрачная дама, кивнув в сторону кустов, за которыми прятался Толик.
— Да говорю же, что он нас испугался, — пробасил Фома. — Наверно все потому, что я ему не махнул рукой. Но только Любовь Федоровна сказала, что это неприлично.
— Не стоит ставить в неловкое положение слуг хозяйки, — назидательно заявила наша соседка и добавила, — В конце концов, мы в гостях. И если бы кто-то пожелал, то вполне мог к нам подойти. А раз не подошли, значит, так тому и быть.
— Он просто не хотел вас смущать, — сказал я и по хитрому взгляду Виноградовой понял, что она распознала мою ложь. — Но, пожалуй, нам пора возвращаться домой.
— В гостях хорошо, а дома все же лучше, — пробасил Фома, поднимаясь на ноги. Забывшись, он подал руку своей спутнице.
— Спасибо, — она улыбнулась и взмыла над скамьей, поправляя подол платья, которое навсегда останется идеальным.
— Как вы провели время? — осведомился я, чтобы отвлечься.
— Прекрасно. Мы прогулялись до пруда и вернулись в беседку.
Фома кивнул и добавил:
— Надобно сообщить Софье Яковлевне, что пирожки знатные. Все хороши. Мне пришлось попробовать каждый, чтобы в этом убедиться.
— Спасибо за старание, — я кивнул и помог собрать со стола приборы, чтобы сложить в корзинку.
— Ты не скучаешь по этому саду? — поинтересовалась Виноградова, старательно вышагивая рядом со мной.
— Не настолько, чтобы бросать наш дом, — произнёс я.