— Нет, Павел Филиппович, — перебила меня женщина. — Ты — Чехов. И пришло время начать отвечать за каждый свой поступок.
Она тяжело вздохнула и задала странный вопрос:
— Ты уже получил письмо из канцелярии императора?
— Да. Только что открыл.
— Дай угадаю, тебя пригласили на императорскую охоту. Верно?
В груди похолодело от неприятного предчувствия.
— Все так, — осторожно подтвердил я.
— Значит, все же пришло это время…
Она сказала это со странной интонацией, в которой послышалась обреченность.
— Что происходит? — напряженно осведомился я.
— Ты должен приехать ко мне сегодня на обед. И это не обсуждается.
Бабушка не стала ждать от меня ответа и бросила трубку. В каждом коротком гудке звучала тревожность, которая затопляла мое сознание. Софья Яковлевна никогда так не поступала, и значит причина для этого была впрямь серьезная.
Куратор
Я с тоской посмотрел на другой конверт серого цвета, который лежал на столе Нечаевой. Документ, который был внутри, я изучил внимательно. И запомнил каждое слово.
"Уважаемый Павел Филиппович Чехов. Комиссия адвокатской палаты доводит до вашего сведения, что на ваше имя была составлена и подана жалоба, в которой указано, что вы нарушили правила адвокатской этики и ухудшили положение своего клиента. Жалоба была зарегистрирована в канцелярии.
Комиссия должна собрать все необходимые сведения, после чего по вашему делу будет назначено заседание".
— Вашество, что-то случилось? — раздался голос Фомы, вырывая меня из раздумий.
Я поднял взгляд. Парень стоял в дверном проеме и казался взволнованным.
— С чего ты взял? — уточнил я.
— Я вас звал на завтрак, а вы не слышали. Ежели человек не желает утром есть, то наверняка случилось что-то дурное.