Посреди заднего дворика стоял князь. С обнаженным торсом, в одних штанах он расположился у здоровенного пня. Филипп установил на колоду полено. Затем взял странный топор с треугольным тяжелым клинком и, размахнувшись, ударил по деревяшке. Она с сочным треском разломилась на куски, и те разлетелись в стороны. Старший Чехов тут же взял следующее полено и вновь поставил его на пень.
— А папа у тебя хорош, — глухо проговорила Виноградова, оценивающе осмотрев князя.
Я же подумал, что никогда не знал, что у отца были раны. На спине виднелось несколько следов ожогов и светлых полос шрамов. Учитывая, что на лекарей отец никогда не скупился, я мог лишь догадываться, насколько раны, которые оставили эти следы, были ужасающие.
Словно ощутив чужие взгляды, Филипп Петрович резко обернулся и закинул топор на плечо. Всего одно движение и он бы мог полететь в нежданных гостей. Но начальник охранки легко удержал оружие и осведомился:
— Наконец, приехал. Ты долго спишь, Павел Филиппович. Смени одежду и помоги занести дрова в дом. Дом немного отсырел и надо его хорошо прогреть.
— Ладно, — согласился я.
— И только? — усмехнулся князь. — Я-то надеялся, что ты начнешь дерзить.
— Не в тот момент, когда ты похож на дикаря, который хочет кинуть эту штуку, — ухмыльнулся я.
— Я так и знал, — хохотнул мужчина. — Надо было почаще грозить тебе ремнем, чтобы ты вырос послушным мальчишкой.
— Просто я не хочу случайно покалечить старика с топором. Потом еще придется доказывать жандармам, что это была самооборона, а не нападение.
— Старика? — возмутилась Виноградова.
— Старика? — повторил за ней начальник охранки.
Фома же хмыкнул, скинул пиджак и подошел к старшему Чехову.
— Позвольте, князь?
Тот осмотрел моего помощника и сощурился:
— Хочешь за него поработать?
— Соскучился я по колуну, — простодушно ответил парень и улыбнулся.
— Ну, держи.
Через пару секунд во все стороны брызнули щепки. Питерский раз за разом вскидывал тяжеленный топор, чтобы расколоть самые крупные поленья, которые он только смог выбрать из кучи, лежащей рядом.
— Однако, — удивился Филипп.