Карамазов. Книга 2

Виктор странно на меня посмотрел, и я вдруг вспомнил слова гостьи. У Круглова и впрямь был жутковатый взгляд.

— Я буду тебе обязан, — сипло сказал Феникс и сжал мое плечо сильными пальцами. — Эта девушка для меня не чужая, понимаешь? Я несу ответственность за нее.

— Повезло ей, — хмыкнул я и вздрогнул от очередного хлопка, донесшегося снаружи.

Запахло озоном.

— Главное, чтобы дом не спалили, — флегматично произнес Мейхэм, выносящий на террасу огнетушитель.

Мы вышли наружу, чтобы увидеть двух девушек. Они кидали друг в друга сгустки энергии, словно та была мокрым снегом. Виктор наблюдал за игрой с напряжением, и мне казалось, что он готов был броситься на гостью с плетью.

— Я не спрашивал тебя, дружище, но все же хотел бы знать, откуда она взялась?

— Настя? — уточнил парень и хмыкнул. — Случайно познакомились. Она мне помогла.

— Ясно, — я не стал давить.

Круглов недовольно скривился, заметив, как его подопечная пропустила снежок из молний.

— Она стала такой из-за меня, — неожиданно сказал он.

— Какой?

— Ее сила открылась, когда мы… Ну… когда были вместе.

Нечасто я видел смущенного Феникса и не мог отказать себе в удовольствии насладиться моментом.

— И когда вы с ней пересекались? Неужели ты совратил ее малолетней?

— Совсем ополоумел? — фыркнул начальник охраны. — Я ведь не Симакин.

Мы оба скривились, вспомнив Симакина, который был уличен в нездоровом влечении к детям. Этот служитель Синода был прикреплен к нашему отряду, чтобы осветлять мрачные души словами Спасителя. А на деле мерзавец пил горькую и пытался затащить детишек в туалет. Мы изловили попа за этим недостойным делом, да и притопили в испражнениях. Симакин был толстыми не хотел засовываться в отверстие клозета. Но все же сдался и оказался выпачканным в нем по самые уши. После этого в полку его имя стало нарицательным для тех, кто любил поглядывать на детей.

— Настя и я встретились совсем недавно. Она открылась за день до знакомства с тобой, когда мы пришли в твою квартиру.

Улыбка сползла с моего лица.

— Ты хочешь сказать, что до этих лет, она оставалась не открытой?