Калинина заняла переднее сиденье, взяла книжицу, и принялась лениво перелистывать ее.
— Ой, — она подняла с коврика под ногами выпавший листочек. — Смотри. Лежал между страниц…
Она развернула записку.
— Прочти, — приказал я.
«Горшкович изрядно потратился на лечение полгода назад. Затем он пытался заработать на подпольных карточных турнирах, но не сумел и проигрался. Однако, несколько дней назад он вернул часть займов наличными.
Подпись: Ононим».
— Вот нам и ответ, — нахмурился я. — Надо осмотреть труп преемника главного целителя.
— Могу запросить снимки из дела, — с готовностью предложила Калинина.
— А ты голова! — похвалил ее я. — Без тебя я бы пропал.
Катерина хмурилась, рассматривая что-то в телефоне. А потом взглянула на меня.
— Считаешь, что на беднягу воздействовали?
— Что ты нашла?
— Подозрительная царапина, — она показала мне экран телефона.
На снимке был кусок человеческой кожи, на котором виднелись отметины, складывающиеся в буквы «RoToL».
— Сходится, — выругался я.
Кировская мануфактура была давно заброшена. Ее владелец, глава семьи Кировых, бывший бастард, стал весьма заносчивым с тех пор, как купил семейный герб. И судьба «заводного» аристократа была как в старом известном стихотворении про то, как маленький мальчик бабла нарубил. Стал зазнаваться он, всем нагрубил. Только финал у истории был менее криминальным. Киров пристрастился к азартным играм. И проиграл очень много. Пришлось продавать имущество за бесценок, чтобы хоть как-то покрыть долги.
Кирова нашли мертвым через пару дней после того, как он подписал бумаги о продаже мануфактуры. Иван Анатольевич висел в петле.
Его вдова вместе с детьми куда-то исчезла, а цеха мануфактуры так и остались заброшенными. Как напоминание бастардам о том, что «заводные» никогда не станут ровней семьям.
Три года мануфактура стояла сама по себе. А затем, в кирпичных цехах обжились маргиналы. Опустившиеся на социальное дно алкоголики и наркоманы. С ними по соседству появились служители какого-то культа. Которых, в свою очередь, выловила жандармерия. Культистов отправили на дыбу, а на мануфактуре образовалось сообщество художников, которые открыли там картинную галерею. Но интерес к современному творчеству у высшего общества быстро угас, и цеха вновь оказались позабытыми.
Вихо отодвинул ржавый железный лист, который закрывал дыру в стене, воровато осмотрелся по сторонам и пролез в пролом. Свернул к двухэтажному кирпичному строению. Потянул на себя скрипучую дверь, и вошел в здание старого цеха.
ebooksa