— У нас есть ресурс, а в вас, юноша, есть перспективы. И мы желаем объединить эти две вещи.
— Что требуется от нас?
— В обмен ваша семья окажет помощь Синоду, когда таковая потребуется.
— То есть, вы дадите нам денег на раскрутку личного бренда? — понял я.
— Не только деньги, — раздражённо отмахнулся Синодник. — Служба рекламы, отдел аналитики. Ваш секретарь, конечно, хорош, но боюсь в одиночку она не справится с таким объемом работы. Ей потребуются помощники.
— А мы будем отдавать вам долю? — уточнил Денис.
— Нам будет причитаться доля с фильмов, сериалов и комиксов, — дежурно кивнул Никон. — Это стандартные условия. Ведь права на все трансляции и персонажей принадлежат нам. Все остальное, включая любые лавки с мерчом, харчевни, коллекционные фигурки, доходы с обучения в ведьмачьих школах, рекламные контракты — все это будет принадлежать только вам.
— Тогда в чем смысл раскрутки? — продолжал настаивать Денис. — В чем ваша выгода?
Хитрый жрец развел руками:
— Говорю же: иногда, вы будете нам помогать. Вот и все. Никакого подвоха. Ну? По рукам?
Но Денис колебался. Да и меня терзали смутные сомнения, что в этом простом предложении очень много подводных камней.
Незнакомец в темном, поднялся на ноги и прошелся вдоль стены, чтобы остановиться у окна. Оглянувшись на него, синодник поежился и пожал плечами:
— Ну, вы же понимаете, что кроме пряника есть ещё кнут. И нам очень не хотелось бы переходить к этому варианту.
— И как же Синод сможет воздействовать на нашу семью? — усмехнулся Денис. — Отказать в контрактах, который у нас и так нет?
Жрец сделал знак дворецкому, чтобы тот наполнил его чашку:
— Нет, ну что вы. Синод может выкупить все долговые расписки вашей семьи.
Брат побледнел и с трудом сохранил спокойное выражение на лице. Чашка в его пальцах хрустнула.
— И закладные на дом, — продолжил гость. — Думаю, ваши активы не покроют долги перед Синодом. Так что…
Он не стал договаривать, что именно будет, но мы и сами догадались.
— Или роскошная жизнь, богатство и слава, или безвестность в охране какой-нибудь глухой деревни и работа за похлёбку, — спокойно закончил Никон. — Выбирать вам.