— Мне нравился твой говорок, — признал я. — Но тебе идет новая манера. Ты стала такой…
— Какой? — она направилась в душевую, оставив дверь открытой.
Я не был святым. И Маришка роскошно смотрелась в сарафанчике, который просвечивал в утренних лучах солнца.
— Потрешь мне спинку? — попросил я, заходя в комнату следом за компаньонкой.
— Дверь прикрой, охальник, — хихикнула она и сбросила с себя одежду.
Когда мы закончили, то снова пришлось принимать душ. Но Маришка не жаловалась. Она прильнула ко мне и мечтательно улыбнулась, когда я попытался намылить ей спину.
— Ты не скучаешь? — спросил я.
— Нет. У меня много дел. Но мне очень нравится.
— Если тебе что-то понадобится…
— Лилия обо всем позаботилась.
Мне стало стыдно, что я не озаботился ее нуждами.
— Ни о чем не переживай, — она улыбнулась и погладила меня по мокрым волосам, смахивая с них пену. — Если мне что-то понадобится, я скажу.
— Спасибо, что ты у меня такая понимающая, — я поцеловал ее в лоб. — Мне надо торопиться?
— Да. Нас ждут на завтрак.
Я подумал, стоит ли спрашивать Маришку о домовом. И уже было хотел промолчать, но она сама заговорила:
— Ты узнал, что Федор не человек, верно?
— А ты знала? — хмыкнул я.
— Не обижайся, княжич, — девушка заглянула мне в глаза. — Сам Федор ужасно переживал, что ты начнешь к нему предвзято относиться.
— Глупости, — опешил я. — Я бы никогда…
— Ты ведь пришлый, — зашептала она и я едва разбирал слова в шуме воды. — Я все поняла, и он тоже это знает. Ты ведь привык к другим порядкам. Кто ж знает, как ты отреагировал бы…