— Конечно нет, — я тяжело вздохнул. — Ты бесценная. А мне стыдно, что я тебя обидел.
— Я не…
— Конечно, не обиделась, — кивнул я. — Но я все равно прошу меня простить. Я был с тобой груб. И не имел на это права.
Ее щеки покраснели, губы поджались, ресницы взметнулись, и сирена посмотрела на меня потемневшими глазами.
— Ты быстро учишься, Миша, — сказала она негромко.
И я понял — простила. А значит, война откладывается. Кажется, секретарша готовилась к чему-то другому и потому немного растерялась. Она перевернула несколько страниц блокнота, потом пролистала вкладки планшета. Затем выдохнула:
— Сегодня у тебя пресс-конференция. Никон прислал вопросы и ответы. Предлагаю проработать их...
— А мы успеем? — уточнил я.
— Подождут, — хмыкнула девушка. — Ты герой этого дня. И если нужно, конференцию отложат.
Словно вспомнив о чем-то, секретарша прокашлялась, и на этот звук в столовую заглянул Федор.
— Вам чаю? — осведомился он.
Лилия благостно улыбнулась:
— Если вас не затруднит. И подготовьте для княжича костюм. Тот, с бордовыми вставками. Как их назвал Никон?
— Не помню, — пожал плечами. — Чтобы я без тебя делал?
— Сам знаешь, — Лилия наконец мне улыбнулась. — Пропал бы.
— Точно.
Она повозилась с планшетом и распорядилась:
— Открой документ и ознакомься с ответами. Я начну задавать вопросы, а ты представь, что перед тобой журналисты.
— Это будет сложно.
— Почему? — удивилась Водянова.