— Все в порядке. Рад вас слышать.
— Это хорошо, — довольно крякнул жрец. — Хорошо, что рады, Михаил Владимирович. Мне показалось, что вы затаили на меня обиду.
— Когда кажется… — я осекся, подумав, что здесь не знают продолжение поговорки из моего мира и потому сказал, — вы спросите, и я вам честно отвечу.
— Договорились. Скажите, княжич, вы готовы к пресс-конференции?
— К какой? — тотчас оживился я.
— Ну как же? — голос Никона стал по-деловому сухим. — Сегодня на студии, в третьем павильоне запланирована конференция с вашим участием. Список возможных вопросов я выслал Лилии Владимировне. Журналисты будут уведомлены о том, какие темы затрагивать не нужно. Вам же рекомендую вести себя благожелательно. Если кто-то позволит себе лишнее, ваш помощник попросит следующего участника задать вопрос. Прямого эфира не будет и запись смонтируют.
Я пролистал почту, чтобы убедиться — Лилия не оставила мне письма с вопросами и ответами.
— Надеюсь, вам не надо пояснять, что не стоит упоминать монахов? — вкрадчиво уточнил Никон.
— Конечно, я все понимаю, — скривившись, произнес я. — Ничего из запретного я не скажу.
— Это не самое правильное слово, — произнес Никон. — Вам никто ничего не запрещает. Просто это будет неуместно. Мы с вами в одной лодке.
— Да, — не стал спорить я. — Подскажите, мне стоит быть в костюме или в штатском?
— Вы ведьмак, — внушительно сообщил жрец, словно мне нужно было это напоминание. — Костюм будет смотреться просто шикарно. И я постараюсь приехать на студию. Быть может, мы пообедаем.
Прозвучало это как-то неубедительно, словно синодник не собирался выполнять обещание. Я уже понял, что мне достался хоть и деятельный, но нетранспортабельный куратор. Хотя я бы на его месте использовал любую возможность, чтобы выбираться из кабинета как можно чаще. Стоило только вспомнить его суровую секретаршу. Но кажется, Никон придерживался другого мнения. Он попрощался и добавил дежурное:
— Здравы будьте, княжич.
— Вашими молитвами, — ответил я, положив после этого трубку.
Затем я принялся листать ленту соцсети, убедившись, что появилось много новостей. В глаза бросился заголовок: "Бунд вне закона", и я с интересом открыл статью.
“Снежинск и другие города и княжества теперь могу спать спокойно. А все потому, что новое популярное движение “Life for bunD”, сегодня было признано вне закона.
После того как целая деревня погибла от отравления водкой с торговой маркой “Особая”, Служба внутренних проверок Синода провела расследование и взяла на анализ образцы водки этой марки, которая была так популярна среди представителей движения анархистов. Экспертное заключение было неутешительным. В составе водки содержались вещества, которые вызывают целый ряд неизлечимых болезней. В связи с этим вся партия водки была конфискована из лавок и питейных заведений. Жандармерия под строгим контролем Синода начала расследование и выясняет, кто причастен к массовому отравлению людей в деревнях".
Далее шли фотографии с конфискованными бутылками, с ящиками, которые выносили из небольших бревенчатых домиков, снимки горящих костров, рядом с которыми стояли контролеры в костюмах химзащиты. Несколько коротких роликов демонстрировали безумных жителей, отравленных водкой. Вот только они даже близко не походили на упырей, с которыми мы столкнулись в Бергардовке.
— Постановка, — догадался я с отвращением.
ebooksa