— А разве ты не для камер… — начала было она и вдруг осеклась и потупилась. На девичьих скулах выступил нежный румянец.
— Хотел бы я сказать, что мне плевать на папарацци, — я криво усмехнулся. — Но я не решусь сделать сейчас то, что хотел бы. Именно потому, что завтра твой папенька потребует у меня пояснений.
Хихикнув, Алина стала походить на ангела, что тотчас заметили фотографы.
— Алина Юрьевна, расскажите, пожалуйста, о ваших планах относительно делегации…
Девушка вела себя профессионально. Она не отходила от меня ни на шаг, чтобы со стороны не показалось, что ее тяготит моя тьма. Я же понимал, что тяжесть крыла может стать для нее неприятной и мягко рассеял плотную темноту.
— А как вы переносите долгую разлуку? — спросили из толпы. — Когда вы уже объявите…
Спонтанное интервью прервали хлопки фейерверков, которые запустил кто-то из шалости под ноги журналистов. Мы воспользовались их растерянностью и вернулись в павильон.
— Здесь сложно остаться без навязчивого внимания, — сообщила мне девушка и добавила словно невзначай, — Когда ты уже пригласишь меня куда-нибудь?
— Как насчет русальной недели?
— Ждать долго, — она улыбнулась, а потом пожала плечами. — Хотя у нас двоих плотный график. Тебе уже сказали, с кем у тебя контракт? С кем будешь работать в паре в следующий раз?
— Не знаю, — уклонился я от прямого ответа. — Секретарь ведет переговоры. И еще мне надо пересечься с куратором.
— Мне понравилась твоя речь, — наконец заметила девушка. — Хотя я уверена, что все было немного не так, как ты говорил.
Вместо ответа я лишь сжал ее пальцы в своей ладони. Было здорово, что не нужно ничего объяснять. Алина и не просила об этом. Она все понимала.
К нам подошли Пожарские. Они тепло поприветствовали Шереметьеву и меня. Княжна тотчас распрощалась, сославшись на дела. Но мне подумалось, что она смутилась близнецов.
— Рад видеть тебя в здравии, — парень хлопнул меня по плечу, когда мы остались втроем. — Ты хоть иногда отдыхаешь?
— Иногда, — улыбнулся я. — Мне жаль, что пришлось покинуть вашу туристическую базу. Хорошо, что я успел осмотреться.
— Произвел впечатление на вельву, — напомнила Марья с хитрой усмешкой, — и оставил свою спутницу, чем изрядно разозлил ее братца.
— Да? — удивился я тому, что Шереметьева мне ничего об этом не сказала.
— А ты сомневался? Любой брат был недоволен таким.
— Это ещё каким? — удивлённо переспросил я.