Когда не можешь заняться нормальным сексом, остаются только крошки и тонна чувств, которые закипают в нас обоих, поднимаются и выплескиваются через этот поцелуй.
Я на удивление быстро справляюсь с молнией джинсов. Антон так же быстро немного опускает их вниз.
Запускаю ладонь ему в трусы.
Обхватываю горячий член пальцами.
Сжимаю. Потираю. Глажу.
Голова кружится от предвкушения, так быстро он каменеет от пары моих движений.
— Поможешь мне? - почти упрашиваю моего майора. - Правда все хорошо. Будь со мной... Хотя бы так. Пожалуйста.
Он неопределенно мотает головой, но, когда я еще сильнее сжимаю пальцы, все-таки подается бедрами навстречу.
Мы больше не целуемся - мы дышим друг в друга.
Дышим друг другом.
Я слышу натянутый стон, когда тяжелая головка медленно скользит в моей ладони. Выставляю большой палец, растираю тяжелые капли по ее поверхности. Антон вздрагивает, берет меня за бедро, как будто «приклеивая» к деревянной поверхности тумбы.
Наверное, я сошла с ума, но все мои эмоции высокочастотными разрядами концентрируются в голове, в той части, которая наверняка отвечает за удовольствие.
Когда пройдут эти тяжелее сложные месяцы, мы дорвемся друг до друга по-настоящему.
Устроим, как он и обещал, грязный секс на всю ночь. А пока...
Я чувствую, как Антон трахает мою ладонь так жестко и сильно, что у него сбивается дыхание - и губы, которые изредка касаются моих, горячие и сухие.
Быстрее и быстрее.
До дрожи в плече, в которое я, чтобы не завалиться на спину, из последних сил цепляюсь пальцами.
В тишине квартиры длинный стон моего мужчины заставляет мое тело отозваться приятной волной удовольствия, хоть, конечно, бОльшая его часть сосредоточена в моей голове.
Антон пытается заглушить стон, тянется к моим губам, но я нарочно отстраняюсь, прижимая его голову к своему уху. Продолжаю поглаживать его член, впитывая каждую новую судорогу.
— Знаешь, - он тихо посмеивается, - я тут подумал... сравнил... И в общем, твоя рука намного лучше моей собственной.