— Хорошо, а если бы не было дара… — послышался голос, а меня взяли за подбородок, глядя прямо в глаза.
— Если бы не было, то тогда бы и не было… — испугалась я, видя, как его губы приближаются к моим губам.
— Ты прекрасно знаешь, на что я способен, — прошептали мне, осторожно беря за талию и целуя. Я чувствовала сладкое прикосновение его губ к своим губам.
Дыхание его стало неровным, и я рефлекторно начала подносить руки к его груди, желая отодрать его, но меня опередили меня, так и не сумев сделать этого.
— Ты… Ты — маг? — прошептала я, видя, как магическая веревка оплетает мои запястья, поднимая их в верх. — Ты не говорил, что владеешь магией…
— Однажды я тебе уже сказал, что я — самое худшее, что ты могла встретить в своей жизни, — послышался голос, а под его рукой золото платье осыпалось на землю.
— М-м-магия разрушения, — прошептала я, с удивление глядя на дрогнувшую на губах улыбку.
— Я тебя предупреждал с самого начала, но ты мне не поверила, — покачали головой, прижимая меня к себе. Через мгновенье я почувствовала, как нас с легкостью переносит в его комнату. Я почувствовала страстный поцелуй на своих губах, а рука бережно гладила мою щеку. Магические огни, освещавшие комнату, медленно угасали.
— Есть одно условие, — послышался шепот, сквозь дурманящий поцелуй. — Не открывай глаза, пока я не разрешу… Что бы тебе не показалось, не открывай глаза… Обещаешь?
У меня перехватило дыхание от того, как его пальцы скользнули по моему телу, повторяя его изгибы.
— Да, — испуганно прошептала я, чувствуя, как моих губ коснулся обжигающий поцелуй.
— Я тебя знаю, так что так будет надежней, — услышала я, а мне на глаза легла черная повязка.
«Не бойся…», — прошептал голос, а мне показалось, что по моей спине скользнули когти. Поцелуй не прекращался ни на секунду, становясь все страстней и страстней. Сердце перепугано билось, пока я поцелуи покрывали мое вздрагивающее тело, возвращаясь к моим губам в тот момент, когда его руки с нежностью ложились мне на грудь.
— Это… Это больно? — прошептала я, замирая от каждого поцелуя. Я, видимо, была на грани обморока, в тот момент, когда почувствовала, как поцелуи спускаются все ниже и ниже, заставляя меня на мгновенье онеметь и стиснуть зубы, чтобы через мгновенье захлебнуться воздухом. Мне казалось, что я застыла в немом крике, лихорадочно ловя воздух ртом. Тело выгибалось от чувства, которое заставляло вздрагивать от каждого прикосновения. Невидимые волны накатывали то жгучим и мучительным стыдом, который вырывался стоном, то успокаивающей прохладой нежности…
Я дрожала в его руках, замирая, разучившись дышать в тот момент, когда ко мне лениво подползало страшное разрушительное чувство. Мне казалось, что если оно будет нарастать, у меня остановится сердце.
— Не надо, — задыхаясь, прошептала я, пугаясь собственных ощущений. Я пыталась не поддаваться странному, пьянящему напряжению, нараставшему с каждой секундой. Всеми силами я противилась этому чувству, похожему на то, когда внутри все сжимается и переворачивается. Мне почему-то казалось, что еще один вдох и мое сердце не выдержит и разобьется. Чем больше я противилась этому чувству, тем сильней и ярче оно становилось, а через мгновенье мое тело невольно вздрогнуло. Я почувствовала, как разжалась моя сжавшаяся в комочек душа, повинуясь опьяняюще жаркому порыву. Я растворялась в пространстве и времени, чтобы снова вернуться от нежности жадного поцелуя. Сладость все еще переполняла меня, как вдруг она сменилась тянущей и плавной болью и поцелуем — выдохом, опалившим мои искусанные губы. Напрягшись от боли, я простонала, чувствуя, как меня утешают поцелуи.
— Проклятие снято, — послышался голос, а мне снова на мгновенье показалось, что по моей груди скользят когти. Нет… показалось… Меня снова гладили подушечки пальцев, пока я пыталась привыкнуть к ноющей боли внутри.
— Я могу остановиться, — прошептал голос, пока мое лицо ласкала прядь чужих волос. — Если попросишь…
Нет, не попрошу. Уже … не … попрошу… Мои руки легли на чужие плечи, а я чувствовала, как начинаю растворяться в каждой ласке, В какой-то момент по телу пробежала страшная болезненно-сладкая волна, заставившая меня замереть от неожиданности.
— Тише… — шептали мне, осторожно целуя в губы. Волна захлестнула меня, отдаваясь в каждой клеточке тела странным порывом силы. Меня трясло, а я чувствовала, как мое тело, вдруг ставшее непослушным, утешали поцелуями и прикосновениями.