«Позаботьтесь об эротичной музыке!», — подсказывали книги, а я поняла, что так компания в бисквите и есть оркестр, и на него надежды мало.
— Мммм! Мммм! — мычала я какую-то песню, телодвижениями намекая, что это — самое эротичное из пришедшего на ум.
Казалось бы, пора прекратить размахивать шубой, но она завелась пропеллером и останавливаться по-хорошему не хотела. Я вертела ее на пальце с такой же интенсивностью, как и предстоящий брак принцессы.
«Постепенно сокращайте дистанцию!», — болели за меня книги, когда я пыталась угомонить разошедшуюся ни на шутку шубу и двинуться в сторону принца. «Не забывайте про эротичную музыку!», — нашептывали книги, пока я щедро улыбалась гостям и что-то мычала. Иногда получалось жалобно, а иногда даже мелодично. Радуясь своим успехам, я вспоминала, что нужно делать дальше!
«Смотрите только на него!», — инструктировали меня книги, а я уставилась на застывшую «жертву», так, словно все вокруг вымерли. Я честно попыталась прогнуться озабоченной кошечкой, не сводя томного взгляда с принца оборотней.
«Если мужчина поймал вашу одежду, то это знак того, что вы и ваш танец ему понравились!». Это было просто замечательно, поскольку петелька перепачканной кремом пушистой шубы оборвалась! Если честно, я поначалу даже занервничала, что он поймал ее лицом, но книги успокоили меня! Спасибо им огромное!
— Ох, ё! — стонал кто-то из гостей, выражая свое восхищение моим танцем. Я, конечно, могла бы попробовать поцеловать принца сразу, но тогда будет слишком подозрительно! Поэтому поцелуй после такого танца будет смотреться куда более естественно!
— Ох, ё! Срочно… Мне… это… как- его… — снова застонал мужской голос, придавая мне уверенности в собственной неотразимости. Я уже подбиралась к принцу, энергично виляя бедрами и продолжая аккомпанировать самой себе очень эротическим мычанием.
«Если мужчина впал в ступор, это — победа! В тот момент, когда он начинает думать другим местом, кровь отливает от головы, лишая мужчину возможности трезво мыслить!», — держали за меня закладки книжечки, пока я вспоминала еще парочку эротических жестов. Схватив бокал из рук немолодого «Ох, ё!», я залпом осушила его. Вот зря я это сделала! Кашляя от непередаваемой горечи так, словно меня выворачивает наружу, я трясла пальцем гостям, убеждая их подождать пару минут, пока приду в себя.
— Мммм! — снова завыла я, приближаясь неумолимой любовью в сторону принца оборотней, которому понравилась настолько, что он потерял дар речи.
— Какой ужас! — взвизгнул женский голос, когда я уже почти настигла жертву. «Вероятнее всего, их спутники в данный момент смотрят на вас, забыв о ее существовании. Вот женщины и бесятся!» — прокомментировали книги, а оборотень сделал неуверенный шаг назад.
«Ваша задача — присмотреть что-то, что выпирает, а потом все так же эротично подтащить к себе красавчика для дальнейшего соблазнения! Это может быть жабо, галстук, воротник, расстегнутая рубашка», — подсказывали книги. «Нос!», — продолжала я список, понимая, что больше у него ничего не выпирает.
— Я вся твоя! — прошептала я, потянув его за нос и присасываясь к нему пиявкой. Где-то послышался грохот. «Он умер! Сердце не выдержало! Помогите! Кто-нибудь!», — визжали голоса, пока я пыталась найти точку соприкосновения губ, расчищая крем. «Браво!», — орали книги, а меня переполняло чувство гордости! На поприще соблазнения я делаю определенные успехи!
— Где они? — возмутилась я, чувствуя, как принц опомнился, пытаясь меня оттолкнуть. «Он хочет, чтобы вы еще потанцевали, поэтому может отталкивать вас. Пообещайте ему потанцевать в следующий раз и приступайте к делу!», — орали книги, а я уже нашла губы, присасываясь к ним.
«Ты сейчас же скажешь, что я — любовь всей твоей жизни, отведешь меня в покои, и…», — убеждала я, сплевывая торт. «Мммм!», — промычал принц, а меня дернули назад. Еще немного и нос его величества остался бы у меня в руке, но пока что опомнившаяся стража оттаскивала меня от своего правителя. Ноги стражи разъезжали в креме, пока я отчаянно отбивалась, в надежде, что оборотень все понял!
Глава седьмая
Овца в волчьей шкуре
— Сынок, я запечатлился! — повторил восторженный голос, а откуда-то из-под стола появилось блаженное лицо молодого человека со следами тяжкого самокопания и самовливания. Корона лежала рядом, и была куда меньше, чем отцовская. В короне лежал кусок бисквита. Вся эта картина напоминала будку и мисочку.
— Поздравляю, — икнул принц, снова приходя в состояние блаженства. Я уже начинала чувствовать себя очень злой мачехой!
Мой взгляд внимательно и тревожно отследил папу, который выглядел почти ровесником сына. Переметнулся гостей, которые быстро просекли, что мой танец стал причиной столь быстрого взлета по постельной лестнице. И теперь экстренно пытаются припомнить все детали зажигательного стриптиза. На будущее.