— Почти всё свежее мясо, это обычные номерные зомби. Если тебе дали имя, значит в прошлом ты чем-то отличился.
Интересное развитие беседы. В прошлом? С чего он вообще это взял?
— Отличился чем именно? И в каком прошлом? Ты знаешь, где мы были до того, как попали сюда?
Орбон отрицательно качает головой.
— О прошлом тебе тут никто ничего не расскажет, зомби. Ходят слухи, что есть вещи, которые могут пробудить память. Но я таких ни разу не видел. А отличиться ты мог чем угодно — об этом можно только гадать. Мы точно знаем только одно, если зомби дают имя при выходе из приёмки, значит в нём что-то есть. Я сам был именным, когда выгреб из приёмного зала десять лет назад. Теперь лейтенант.
Не совсем понимаю, к чему он клонит, но тут мужчина продолжает.
— Хочу предложить тебе присоединиться. В качестве настоящего стажёра, а не как остальные. Как только поднимешь социальный рейтинг, станешь полноценным членом отряда. Контракт я тебе сейчас могу сбросить в интерфейс, ознакомишься.
А вот это было неожиданно. Точечная вербовка. Почему? Только из-за того, что паренёк с планшетом присвоил мне имя? Или они знают что-то ещё? Не зря же «встречающий» удивился, когда посмотрел на экран.
— Что ты обо мне знаешь? Какие данные были на том планшете?
Лейтенант кривит губы в усмешке.
— Этого тебе тоже никто не скажет. Приёмкой занимается Кармелита и её технари. Но у них строгие правила, нарушить которые никто не рискнёт. Так что? Пойдёшь к нам? В одиночку ты сгинешь, зомби. Имя это статус. Но оно тебя не накормит, не обеспечит оружием и не даст возможности поднять социальный рейтинг. А ваша партия высушена до костей, адаптироваться за пару дней не выйдет.
Приложив некоторое усилие, скалюсь в ухмылке.
— Знаешь, я попробую. И посмотрим, что из этого получится.
Судя по лицу, собеседник ожидал не совсем такого ответа. Но дальше давить не пытается. Молча разворачивается и медленно шагает дальше по террасе. Я же продолжаю свой путь — к спуску вниз.
Оказавшись на полу, сталкиваюсь с группой людей. Десяток моих вчерашних «коллег по несчастью», за спинами которых семеро вооружённых бойцов. Огнестрела ни у кого нет, но зато у двоих вижу кобуры с пневматикой.
Один из вяло бредущих впереди мужчин вдруг поворачивает голову ко мне.
— Сука. Почему не сказал, что внутрь нельзя? Тварь.
Слова звучат невнятно — он явно не отошёл от своего состояния. А претензия заставляет удивиться. У каждого человека своя голова на плечах. И никто не в ответе за его поступки, кроме мозга, что находится внутри этой самой головы.
Переговаривающиеся «кальмары» замолкают, окидывая меня взглядами. Один подталкивает в спину отстающего.
— Бодрее зомби, бодрее. Перебирайте ножками. Скоро отдохнёте.