Остановившись, осторожно хлопаю по плечу одного из рабочих, который счищает со стены грязь. Скорее всего несуществующую, потому что на мой взгляд, металл отдраен практически до блеска.
— У вас проходят выгрузки? Свежее мясо прибывает?
Тот хлопает глазами, бестолково пялясь на меня. Потом брови удивлённо ползут вверх и он отворачивается. Я бы списал это на специфику местного общества и нравов. Если бы не одно "но" — перед тем, как он поворачивает голову обратно, в глазах мелькает страх. Даже не так. Настоящий панический ужас.
Поднимаю руку, чтобы снова хлопнуть его по плечу, но мужик быстро отступает вдоль стены, стараясь удалиться от нас максимально далеко.
— Чего ты боишься? Я не буду стрелять, если ты об этом сейчас подумал.
Работяга упорно делает вид, что нас не существует. Точно так же, как и все остальные. Ожесточённо натирают стену с таким видом, как будто от этого зависит их жизнь. Им тут запрещают контактировать с незнакомцами? Или есть другая причина?
Шагаю дальше, машинально сжав автомат. Странный расклад. Беспокоящий. Но и открытой опасности я пока не вижу. Нет цели, в которую можно прицелиться и открыть огонь. Машинально ускоряю шаг — разум хочет быстрее убраться отсюда куда-нибудь, где всё более понятно.
Проходя мимо одного из боковых коридоров, вижу старика в свитере, который провожает нас взглядом, скрестив руки на груди. Как только удаляемся от него, звучит тихий голос Эйры.
— Не нравится мне здесь. Жутко как-то. Всё вроде выглядит обычно, но они какие-то не такие.
Тут я с ней полностью согласен. Это какую жесть надо вытворить с людьми, чтобы полностью убрать все, даже мелкие конфликты? А тот старик и встретившая нас бабка? Оба в возрасте, не работают и смотрят, как хозяева положения. Могу поспорить, заведи мы разговор со стариканом в свитере, он бы тоже принялся рассказать, как им хорошо и небо всем помогает. Фанатики? Возможно. Но их слова однозначно намекают на того, кто контролирует сектор.
Стоп. Если так, то выходит у каждого из секторов свой отдельный "контроллёр"? В предыдущих двух такого дерьма не было. А если кто-то сходит с ума, то полностью, а не по отдельно нарезанным частям, верно? Значит, управление производится локально.
Что нам это даёт? Да ни хера, собственно. Кроме предположения, что местный машинный разум или оператор сидящий где-то наверху полностью слетел с катушек. Но даже если принять это за гипотезу, всё равно непонятно, чем это может грозить.
— Смотрите в оба. Будьте готовы открыть огонь.
Отдав команду, чувствую лёгкое облегчение. Но ещё несколько сотен метров и беспокойство возвращается. Слишком уж напрягает одинаковое выражение лиц у работников. А ещё вызывает вопросы проделываемая ими работа. Стены и пол абсолютно чисты. Несмотря на это, их продолжают тереть тряпками и брызгать моющим средством. Зачем? Хотят увидеть отражения своих лиц?
Хм. А зеркал я ведь тут и правда не видел. Ни одного. Я даже не представляю, как именно выглядит моё лицо.
Эта мысль ненадолго отвлекает, но потом я снова переключаюсь на окружающих нас людей.
Что именно тут могло произойти? Откуда появилась другая версия чипов? Почему они заняты бессмысленным делом? И с какого лешего, боятся даже смотреть на нас?
Открыв карту, проверяю расстояние. Мы не прошли ещё и трети пути — предстоит протопать вдвое больше, чем за спиной. Машинально оглядываюсь. Та самая бабка, что встречала нас около входа. Стоит в полусотне метров за спиной, видимо вынырнув из какого-то коридора. Увидев, что я смотрю на неё, приветливо машет рукой. Как она могла добраться сюда за такое время? Мы же непрерывно пёрли вперёд, ни на что не отвлекаясь. Быстрым шагом. И я уже смотрел назад — старуха нас точно не преследовала. А путь по боковым коридорам занял бы намного больше. Да и не может она перемещаться с такой скоростью.
Когда поворачиваю голову обратно, устремив взгляд вперёд, звучит голос Эйры.
— Она только что вышла. Не знаю, как смогла добраться так быстро. Как будто проехала на чём-то.