– Послушайте, нечего так волноваться. Нас никто не видел, и ни у кого нет никаких доказательств. Если Берингер решит устроить нам допрос, мы просто будем все отрицать.
Мисс Манн закусывает губу.
– Мы будем все отрицать…
– Да, – твердым голосом заявляю я. – Ничего этого не было, ясно?
На ее губах появляется вялая улыбка.
– Чего не было?
Я криво усмехаюсь.
– Именно.
После последнего звонка Фелисити ловит меня у моего же шкафчика. Не давая мне шансов на побег, она быстро и решительно марширует ко мне, а потом громко и слюняво чмокает в щеку.
– А-а-ах! – вздыхает кто-то у меня за спиной, но непонятно, то ли от одобрения, то ли от зависти.
Обернувшись, я замечаю жадные взгляды нескольких девчонок, стоящих в противоположном конце ряда шкафчиков. Они смотрят на нас с Фелисити, а потом начинают перешептываться.
Меня тянут за руку. Я бросаю взгляд вниз и вижу, как она переплетает свои пальцы с моими. Хочу высвободить руку, но Фелисити вцепилась в меня мертвой хваткой. Черт, для такой малышки у нее полно сил.
– Что ты делаешь? – рычу я.
– Держу за руку своего парня, – щебечет она.
Я глубоко вздыхаю. Потом медленно наклоняюсь к ее уху и с шипением говорю:
– Клянусь богом, женщина, я за себя не ручаюсь. Тебе миллион раз было сказано:
Фелисити смотрит на меня.
– Нет.
– Конец спектакля, Фелисити. Ты слышишь меня?
Я даже не утруждаю себя говорить шепотом, и Фелисити оборачивается, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Удостоверившись, что ее липовая история не раскроется, она обращается ко мне тоном, каким говорят с капризным маленьким ребенком.