Глава 28
Я хочу выждать десять минут и только потом постучать в дверь, чтобы дать Хартли время прийти в себя после разговора с отцом и его жестокого ультиматума. Но проходит от силы минуты две, прежде чем дверь распахивается, и из квартиры, спотыкаясь, выходит Хартли.
Если бы я не оставил машину прямо у ее дома, то она вышла бы на середину улицы. А так Хартли чуть не врезается носом в мой пикап.
– Ты выглядишь так, словно напилась или как будто тебя переехал грузовик. – Я протягиваю ей руку, чтобы было на что опереться.
К моему удивлению, она принимает ее.
– Грузовик. Точно, меня переехал грузовик.
– Поехали покатаемся. – Не давая ей времени на раздумья, я усаживаю ее на пассажирское сиденье и пристегиваю ремень безопасности.
– Есть особые пожелания? – спрашиваю я, усевшись за руль.
– Нет, мне все равно. Просто увези меня отсюда. – С меланхоличным выражением лица Хартли прислоняется головой к окну и закрывает глаза.
– Не вопрос! – Я стараюсь вести себя непринужденно. Как будто меня не выворачивает наизнанку. Ненавижу. Ненавижу это чувство. И мне тяжело видеть Хартли в таком состоянии.
Я не задаю ей вопросов, она молчит, и мы едем в полной тишине. Забавно, что тишина может быть оглушающей. Как там она говорила? Только в тишине можно услышать биение сердца. А еще можно услышать, как оно разбивается. Воздух внутри пикапа становится тяжелым и удушающим.
Мы подъезжаем к старому причалу, расположенному недалеко от пирса. Повернув на усыпанную галькой площадку и остановив пикап, я, бросив беглый взгляд на Хартли, замечаю, что она беззвучно плачет. Слезы бегут по ее щекам нескончаемым потоком и, падая, оглушают, как раскаты грома.
Поэтому я и не глушу двигатель. Чтобы не слышать. Хартли сидит рядом и смотрит в окно. Интересно, она что-нибудь видит сквозь эту пелену слез?
Я делаю попытку поднять ей настроение.
– Папа рассказывал, что в семидесятых это было самое крутое место в городе. А я как-то ответил ему, что даже представить себе не мог, что в их средневековье у них были яхты.
Хартли слабо улыбается.
– Пойдем, погуляем у воды.
Я помогаю ей выбраться из пикапа. Теперь причал в ужасном состоянии. Обшивка из кедрового дерева посерела от песка и морской соли. Над водой возвышается только пара мостков. Остальные осели в воду или сломались.
Утро сегодня пасмурное, под стать нашему настроению. Хартли выглядит совершенно разбитой. Меня тошнит. Мы словно двое выживших после взрыва, которые бродят в оцепенении. Но мы хотя бы вместе, это уже хорошо.
Я беру Хартли за руку. Она тут же смотрит на наши переплетенные пальцы с подозрением.