Два мозолистых пальца скользят вниз по моему животу. И вот он там, внутри меня, и я постанываю, когда наслаждение взрывается ослепляющей вспышкой. Ощущения словно выворачивают меня наизнанку. Губы Рида встречаются с моими, и он вбирает в себя каждый мой всхлип, подгоняя к краю. Мои бедра поднимаются вверх, чтобы встретиться с его пальцами, и он переживает каждое мгновение вместе со мной, когда по мне прокатывается волна дрожи.
Он даже не дает мне времени, чтобы прийти в себя. Мое тело еще содрогается, а Рид начинает опять, но в этот раз возносит меня на седьмое небо своим ртом. Он лижет, и целует, и дразнит меня до тех пор, пока пытка не становится совсем невыносимой. Очень много и хорошо, но недостаточно.
Я издаю отчаянный стон.
–
Его тяжелое тело вдавливает меня в кровать.
– Ты готова? – хрипло спрашивает он. – По-настоящему готова?
Я молча киваю.
Он оставляет меня, но лишь на мгновение. Порывшись в карманах джинсов, Рид возвращается с презервативом.
У меня останавливается сердце.
– Ты как?
Его глубокий голос успокаивает меня, накрывает словно теплое одеяло.
– Хорошо. – Я тянусь к нему. – Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, – шепчет он, а потом, целуя, входит в меня.
Мы оба издаем сдавленные звуки: кажется, что там, внутри, невероятно тесно. Давление вызывает болезненные ощущения и странное чувство опустошенности.
– Элла, – выдыхает Рид, как будто это ему больно.
Он медлит в нерешительности, и я впиваюсь ногтями в его плечи, требуя продолжать.
– Я в порядке. Все хорошо.
– Может быть больно.
Он продвигается чуть глубже.
Боль оказывается неожиданной, хоть я и ждала ее. Рид резко останавливается и внимательно изучает мое лицо. У него на лбу выступают капельки пота, руки трясутся – так сильно он сдерживает себя, давая мне время привыкнуть к этому сладостному вторжению.