Разрушенный дворец

Мы смеемся, и Рид перекатывается, чтобы поцеловать меня, но ничего не начинает, по крайней мере, пока. Мы просто целуемся, а потом просто лежим, прижавшись друг к другу, и он играет моими волосами, а я поглаживаю его грудь.

– Ты была поразительной, – говорит мне Рид.

– Для девственницы – имеешь в виду?

Рид снова фыркает.

– Нет. Это было даже больше, чем просто поразительно. И я говорил про ваше выступление. Я не мог оторвать от тебя глаз.

– Было здо́рово, – признаюсь я. – Я даже не думала, что будет настолько круто.

– Как думаешь, ты останешься в команде? Ну, если, конечно, сможешь терпеть Джордан – мне кажется, в таком случае ты должна остаться. Ты выглядела такой счастливой там, на поле.

– Я и была счастливой. – Я кусаю нижнюю губу. – Танец – это… нечто захватывающее. Я люблю танцевать больше всего на свете. Я всегда… – Я смущенно умолкаю, потому что мне неловко делиться с ним своими глупыми мечтами.

– Ты всегда что? – не отстает Рид.

Я выдыхаю.

– Я всегда мечтала, что когда-нибудь смогу брать настоящие уроки танцев, что у меня будет реальная профессиональная подготовка.

– Есть много колледжей искусств. Тебе следует подать документы на поступление, – тут же отвечает Рид.

Я снова приподнимаюсь на локте.

– Ты и правда так думаешь?

– Да, черт возьми! Ты чертовски талантлива, Элла! У тебя дар, и ты попросту растратишь его, если ничего не сделаешь.

В груди становится тепло. Кроме мамы, мне никто и никогда не говорил, что я талантлива.

– Может быть, так и сделаю, – с трудом произношу я.

Затем, поцеловав Рида, спрашиваю:

– А ты?

– Что я?