На глаза наворачиваются слезы.
– Нет, это неправильное решение. И я не хочу расставаться с тобой даже на день.
– Я знаю, малышка.
Знает ли? Его голос звучит отчужденно, как будто он уже проложил дистанцию между нами.
– Я люблю тебя, – начиная терять надежду, говорю я.
– Я тоже тебя люблю. – Он говорит грубо, низко, хрипло. – Давай не будем ссориться, а попытаемся отстраниться от этого и наслаждаться тем временем, которое у меня еще есть. Ты даже глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь. – Он на секунду умолкает. – Все будет хорошо.
Но я уже не верю ему.
На следующий день я стараюсь вести себя так, будто этого кошмара не существует и Рид не говорил, что собирается сесть в тюрьму как минимум на пять лет, а мое сердце не разрывается на кусочки каждый раз, когда я смотрю на него.
Он прав только в одном: если мы собираемся следующие недель пять или около того провести, зациклившись на нашем ужасном будущем, то он с успехом может отправляться за решетку прямо сейчас.
В школе я делаю все на автомате, словно ничего не происходит, но, когда звенит последний звонок, у меня уже нет сил притворяться и нестерпимо хочется домой.
Я уже на середине парковки, когда меня окликает резкий голос.
Я застываю на месте. Отлично, Джордан.
– Нам нужно поговорить, – говорит она, когда между нами остается около десяти метров.
Я пытаюсь открыть дверь машины, но Джордан оказывается рядом до того, как мне удается сбежать. Вздохнув, я поворачиваюсь к ней.
– Что тебе нужно?
Ее глаза зловеще поблескивают.
– Ты должна вернуть мне должок.
Каждый мой нерв натягивается как струна. Черт, я так сильно надеялась, что она забудет об этом! Но мне стоило догадаться, что Джордан Каррингтон ничего не забывает, особенно если это в ее интересах.
– Ладно. – Я фальшиво улыбаюсь ей. – И кого я должна приклеить на скотч к школьным дверям?
Она закатывает глаза.