Я хмурюсь.
– Разе не там… – Я понижаю голос, хотя мы в замкнутом пространстве, и Дина будет все равно слышать каждое слово, – жила Брук до того, как погибла?
Стив тоже хмурится.
– Она там жила? – спрашивает он у Дины.
Она коротко кивает и натянутым голосом отвечает:
– Она продала свою квартиру, когда Каллум сделал ей предложение, и до свадьбы собиралась пожить в пентхаусе.
– О, ясно. Не знал. – Стив снова поворачивается ко мне. – Элла, так ты не против пожить в этой комнате? Как я уже сказал, мы все равно сделаем там ремонт.
– Да, ничего страшного.
Воображение может разыграться, но она же умерла не здесь.
«Да, а вот прямо
Стив отворачивается первым. Сморщив нос, он говорит:
– Здесь воняет.
Я делаю глубокий вдох. Он прав. Воздух тут действительно
– Может, откроешь окна? – предлагает Стив Дине. – А я включу отопление и разожгу камин.
Дина по-прежнему стоит, уставившись на камин. А потом, издав полный муки стон, убегает в коридор. Слышно, как открывается и захлопывается дверь. Я смотрю ей вслед. Это чувство вины? Черт, но откуда я знаю, как оно выглядит? Если бы я убила кого-то, то тоже спряталась бы в своей комнате, нет?
Стив вздыхает.
– Элла, а ты можешь открыть окна?
Радуясь, что мне есть чем заняться и на что отвлечься от места преступления, я киваю и быстро открываю окна. Но, когда прохожу мимо камина, по спине снова пробегает холодок. Боже, как же тут жутко. У меня такое чувство, что сегодняшней ночью я не сомкну глаз.
Стив заказывает еду на дом, и через пятнадцать минут нам ее привозят. Квартиру наполняет пряный аромат. И мне бы он даже понравился, если бы от ощущения смутной тревоги у меня не бурлило в животе. Дина так и остается в своей комнате, отказываясь отвечать на приглашения Стива к ужину.
– Нам нужно поговорить о Дине, – говорит Стив, нависая над тарелкой дымящейся лапши. – Тебе, наверное, любопытно, почему я до сих пор с ней не развелся.