— Привет, родная! Я тебя разбудил?
Саломия едва не охнула от того, сколько любви и желания было в устремленном на нее взгляде, а ей хотелось биться в его руках, трясти за плечи и кричать: «Прости! Прости меня! Скажи, что мне сделать, чтобы ты забыл эти восемь лет?»
Но не забилась и не закричала, Никита прав, если безостановочно просить друг у друга прощения, то как можно оставить прошлое позади и жить заново? И тогда Саломия потянула его к себе, Никита тут же отозвался и начал ее целовать.
Они целовались сначала медленно, будто вспоминая друг друга на вкус, потом поцелуи стали жарче, требовательнее, Саломия чувствовала, как нега разливается по телу, стекая вниз. Под руками перекатывались бугристые мышцы, и ее пьянила только одна мысль, что теперь можно брать все это совершенно открыто, а не хватать украдкой в темноте, будто вор, забравшийся в форточку.
— Ты зачем сняла картину? — шепотом спросил Никита, цепочкой из поцелуев подобравшись по шее к уху.
— Чтобы Данька не видел, — ответила, кусая подбородок и млея от покалывающей кожу щетины.
Короткий смешок, и снова цепочка поцелуев. Данил заворочался во сне и шумно вздохнул. Саломия притаилась под Никитой, он тоже застыл, опираясь на локоть, потом указал ей глазами на дверь. Она с готовностью кивнула, Никита легко поднял, подсаживая на руках, а она обвила его за шею и обхватила ногами за бедра.
В гостиной они в буквальном смысле завалились на диван, целуясь, как малолетки.
— И где ты собираешься прятаться от сына, любовь моя? — Никита оторвался ненадолго, чтобы перевести дыхание.
— Не прятаться, но и не выставлять напоказ!
— Данил не в курсе, почему мужчина и женщина спят в одной кровати?
— В курсе, но не в отношении меня. У нас не ночевали мужчины.
— А Вадим? Разве он не жил с вами? — Никита старался казаться равнодушным, но Саломия ощутила, как он напрягся в ожидании ответа. Она прекрасно знала обо всех небылицах, что распространяли о ней в прессе, там Вадима прямо называли любовником наследницы Фон-Россель. Она обняла его за затылок и сказала, глядя в глаза:
— Я не спала с Вадиком, Никита. Он жил с нами в одном доме, но ты бы видел тот дом! И у Вадика было свое крыло.
— Я не должен тебя расспрашивать об этом, Мия… — начал было отворачиваться Никита, но она снова развернула его лицом к себе.
— Помнишь, как ты часто заставлял меня повторять, что я твоя? — и, получив утвердительный кивок, продолжила: — Наверное, это намертво впечаталось в сознание, но я по-прежнему только твоя. У меня никого не было, Никита, я так и не смогла, потому что для меня был и есть только один на свете мужчина, единственный. Ты.
Она должна была это сказать, потому что это была правда, а еще она чувствовала, как это важно именно сейчас услышать Никите. Наградой стали вспыхнувшие темно-синие глаза, а потом ее накрыло лавиной поцелуев, Саломия обхватила шею Никиты и прошептала в губы:
— Скажи, что ты только мой!..
Но тут же оказалась подмята под тяжелое мускулистое тело и полностью обездвижена с заведенными за голову руками и переплетенными пальцами.
— Скажу, после, — прошептал с хищной улыбкой Никита, они оба впились друг в друга словно изголодавшие вампиры.
ebooksa