— Никита, Никитка, ну что же ты, — сквозь пелену продрался знакомый голос, — вставай, родной.
Никита медленно опустил руки и поднял вверх невидящие глаза. Проступили контуры, потом изображение стало четче, будто проявилось на фотопленке. Верный Димыч тормошил его, пытался поднять, а по лицу друга, покрытому сажей и копотью, пролегли мокрые дорожки. Никита обперся о его плечо и сделал усилие, чтобы встать. И только потом понял, что больше не слышит звериного воя. И что это выл он сам.
Глава 28
Саломия с трудом разлепила глаза, которые никак не хотели открываться, а ресницы вообще будто склеились. Она вглядывалась в пятно, маячившее в кресле напротив, но пятно не подавало признаков жизни. Тело вообще никак не ощущалось, будто его не было, только глаза были и сознание. Наконец, пятно в кресле шевельнулось, и она узнала голос.
— Здравствуй, Саломия.
Начала говорить, но горло горело, будто натертое наждачкой, получалось только шепотом.
— Вадим? — сказать, что Саломия была удивлена, было мало, она была потрясена. — А где Никита?
— Никита? — в свою очередь удивился тот. — А он должен быть здесь?
Саломия облизнула пересохшие губы. И правда, с чего она взяла, ведь она не видела, кто вынес ее из горящего дома.
— Это ты меня спас? — она скорее утверждала, чем спрашивала, но пятно, постепенно начинающее приобретать черты Вадима, согласно кивнуло. Перед глазами возникла горящая занавеска, в нос ударил запах дыма, она снова начала задыхаться. — Мой ребенок… Что с ним?
Затянувшаяся пауза едва ее не убила, но Вадим все же заговорил:
— Доктор, оперировавший тебя, настаивал на прерывании беременности, очень большая нагрузка на организм, он может не справиться. Но я не посмел…
Они решали судьбу ее сына! Какие-то посторонние мужчины рассуждали, оставить ее ребенка в живых или убить? Ее затрясло.
— Пожалуйста, Саломия, не смотри на меня, как на чудовище, я ведь тоже врач, я не решился взять на душу грех, пусть Господь Бог решает сам. Ты здесь уже неделю, ты в самом деле очень слаба, и ребенок наверняка пострадал, сильная гипоксия, отравление угарным газом, я боялся, что у тебя повреждены легкие. Срок совсем небольшой, а у тебя еще даже не сформирована плацента. У него мало шансов, я хочу, чтобы ты это знала.
«Это мы еще посмотрим». Даже мысль о том, что она может потерять их с Никитой ребенка была недопустимой, воспоминание о Никите тут же опалило не хуже огня. Пока она здесь лежит, он там мечется в поисках...
— Дай мне, пожалуйста, телефон, — попросила Саломия, — нужно позвонить Никите, сказать, что мы живы, он, наверное, с ума сходит от беспокойства.
— Ты уверена? — Вадим встал и подошел к кровати, в руках у него был телефон, он аккуратно положил аппарат рядом с Саломией. — Хорошо. Можешь звонить прямо сейчас, но если тебе хоть немного дорога твоя жизнь и жизнь своего сына, ты сначала выслушаешь меня.
Саломия вздохнула и на всякий случай взяла телефон, пока он не передумал.
— Ты помнишь, как тебя похитили?
— Да. Я сама села к ним в машину, Никита грозился приставить охрану, я решила, что это они и есть.
ebooksa