— Что с тобой, Сонечка? — спросила я у девочки, подсовывая ей ближе ежевичное варенье. — Тебе не нравятся блинчики?
— Нравятся, — вздохнула она.
— Соне понравилось жить у нас, — заявил Богдан. — Давай ее оставим, мам?
— Я по папе соскучилась, — снова вздохнула девочка.
— Ну твой папа у нас, наверное, не захочет жить, — заметил мой здравомыслящий сын.
— Конечно не захочет, — рассмеялась я. Еще бы. Миллиардер Арсанов в съемной двушке это уже не сюр, а полный трэш. — У нас мало места.
— У нас много, — вдруг сказала Соня, — целый большой дом.
— Это ваш дом, Сонечка, — сказала я, наливая какао с молоком. — Лучше ты будешь приходить к нам в гости, а Богдан будет приходить в гости к тебе. Если твой папа разрешит.
После завтрака дети стали собираться на прогулку, а я сделала себе самую любимую и практичную прическу — собрала на макушке волосы в пучок, скрутила в узел и закрепила шпильками.
— Я тоже такую хочу, — указала на мою голову Соня.
— У тебя такие красивые волосы, Сонечка, — я расчесывала ее мягкие гладкие волосы и получала необъяснимое удовольствие. А еще сожаление. Бодьке не требовались косички и хвостики.
— Я теперь точно, как вы! — радостно сказала девочка, когда мы обе стали перед зеркалом и сравнили прически.
— Ты белее, — авторитетно заявил Бодька, глядя на нас со стороны.
— Не белее, а светлее, сынок. У Сонечки светлые волосы, — поправила я.
— Хочу как вы! — насупилась та.
— Не переживай, подрастешь, они могут потемнеть, — успокоила ее я, — я в детстве была как одуванчик. А теперь видишь, совсем на одуванчик не похожа.
— Папа! — слышу детский возглас и спохватываюсь.
Я слишком задумалась и не заметила, как у боковой аллеи остановился огромный сверкающий глянцем на солнце черный внедорожник.
Соня бросается к автомобилю, а у меня неизвестно почему сердце вдруг подпрыгивает, а потом начинает стучать в бешеном темпе, отдавая в затылок. Из внедорожника показывается высокая фигура, и я ахаю, прижав ладони к щекам.
Он давно так не матерился. Так долго и с таким удовольствием. Но матерись, не матерись, а вернуться вовремя Арсанов не успевал хоть сдохни. И родители, как назло, уехали на отдых.