— Хм… — Арсанов потер переносицу. — Вообще-то я сделал твоей маме предложение, Бодь. И она почти согласилась. А муж и жена обычно живут вместе, поэтому надеюсь, что твоя мама одна в комнате не останется.
Нет, не так, он был в этом уверен. Он бы сейчас ее у себя поселил, но Полинка точно станет упираться. Так что придется ждать. Главное, перспектива получить в сестренки Соньку Богдана не слишком испугала. С остальным они справятся, Тимур не сомневался.
Выдал Бодьке планшет и встал у окна высматривать Полину.
Когда на дороге показался его внедорожник, он сразу спустился вниз. Едва сдержался, чтобы не нестись, сломя голову.
Саня достал из багажника сумки, а Тимур открыл переднюю дверцу.
В очередной раз поразился, как можно быть такой красивой? Он когда-то привыкнет или так и будет каждый раз при виде ее перехватывать дыхание?
Протянул обе руки, чтобы помочь выйти. И она обвила рукой его шею, когда выходила, а второй прижимала к себе ромашки.
— Зачем ты их тащила, Полинка? — он наклонился и потерся щекой об ее висок.
— Это же твои, Тимур, — она спрятала лицо в ромашках, — разве я могла их бросить?
Это обнадеживало. Если Полинка не смогла бросить ромашки, который подарил Арсанов, то к ним с Сонькой уж точно отнесется с не меньшей ответственностью.
Он распорядился отнести вещи в гостевую, взял пакеты с игрушками и книгами, а Полина побежала в детскую к Соне.
— Я ей все рассказал, — предупредил Арсанов, удержав ее за руку, — она так рада, Поля…
Полина полыхнула взглядом, но понятливо кивнула и направилась вверх по лестнице. Тимур пошел следом.
— Сонечка, ты проснулась? Как ты себя чувствуешь? Ты мерила температуру? — бодро начала она, войдя в комнату девочки. Тимур встал на пороге.
Но Соня вместо ответа села в кровати и спросила дрожащим голосом:
— Полина Александровна, а вы можете побыстрее выйти замуж за папу? Вы же согласились, да? Я буду очень послушной дочкой, и он будет вас слушаться, честное слово…
Полина бросилась к ней, крепко обняла, а Сонька вцепилась ей в блузку, и они обе разревелись. Тимур чувствовал себя совсем беспомощным. Так и стоял в дверном проеме и пытался прогнать ком, перекрывший горло.
— Конечно, моя девочка, моя хорошая, маленькая, конечно, я согласна, — говорила Полина, всхлипывая, и прижимая к себе дочку Тимура. А та просто ревела взахлеб, спрятав лицо у нее на груди.
— Ты не уйдешь? Останешься? — хлюпая носом, спросила Соня.
— Не уйду, — пробормотала Полина, и Арсанов вздохнул с облегчением.