Вот, метрах в тридцати перед ним, мы и готовы провести встречу.
Выдав всё это, отправляюсь на кухню, где варю себе крепкий кофе. Налив себе чашку, сразу запаливаю сигарету. Мозг начинает оживать и работать. Через пять минут выбираюсь наружу, отдавая ещё два приказа.
Первый — полная готовность для всех постов. Второй — проводить перекличку наблюдательных пунктов каждые пять минут. Переговоры могут оказаться отвлекающим манёвром, под прикрытием которого нас атакуют с какого-то иного направления. По крайней мере, это не лишено логики. К тому же, если их лидер вернулся, то численность «волчьей армии», скорее всего, серьёзно выросла. Если тот пленник не врал, то у них может появиться тысяча-другая новых солдат.
Спустившись вниз, обнаруживаю, что Руслан ждёт меня в машине перед зданием университета. Сообщает, что ночью на связь выходила диана. Они уже пытались доложить о своей ситуации ранее. Но предыдущая попытка контакта пришлась как раз на время активного боя, так что им никто не ответил. И оставшаяся в Самаре группа успела из-за этого изрядно понервничать. У них самих ситуация в норме, никаких проблем не возникало.
После того, как он заканчивает, пытаюсь прикинуть, какой может оказаться численность армии противника. Если отталкиваться от изначально сотни самок, рожающих по десятку юных волчат каждые девять дней, а за инкубационный период взять шесть суток, то до первой тысячи они должны были добраться через пятнадцать дней. Пленник утверждал, что новый лидер «оборотней» взял власть в свои руки около десяти суток назад.
То есть потомство, которое они могли рожать для пополнения своей армии пока не боеспособно. Но с другой стороны, это означает, что в среде «оборотней» хватало и обычных детёнышей, у которых сейчас запущен процесс превращения во взрослых особей. А значит, что изначальных самок могла быть и не сотня. К тому же, для родов, совсем не обязательно быть лояльной. То есть они могли задействовать пленниц. Предположив наличие двухсот «волчиц», получаем две тысячи бойцов через пятнадцать дней. Если среди них окажется ещё пара сотен самок, то это ещё плюс пара тысяч через такой же промежуток времени. да и первая группа «военных рожениц» пройдёт ровно две трети беременности к моменту, как их первые дети встанут в строй. Как итог, если у них было всего двести женских особей, через месяц численность их армии может составлять от шести до десяти тысяч бойцов. С перспективой утроения за второй месяц.
В голове сразу же мелькает мысль — откуда они берут столько мяса, чтобы поднять подобное количество бойцов? Впрочем, ответ находится быстро — взятые штурмом деревни. Сомневаюсь, что абсолютно все люди горят желанием подчиняться «волкам» или самим превращаться в таких же зверей. Отправка несогласных на корм подрастающему поколению — неплохой ход. А если еды не хватает, то вполне можно и не делать предложения о мире в нескольких сёлах, вырезав их полностью. Относительно несложный способ добыть еду. К тому же сейчас в руках «оборотней» солидная часть города, где осталась масса людей.
Когда подъезжаем к мосту, приказываю связаться с противником и озвучить, что мы готовы к переговорам.
Единственный момент — запросить, кто будет представлять их сторону.
Прикрываясь рукой от слепящего утреннего солнца, слушаю, как Анна ведёт переговоры по рации, передавая наше сообщение. Ответ поступает секунд через двадцать. Человек с той стороны сообщает, что для переговоров явится их командующий. От нас требуется кто-то могущий принимать решения. Или человек, который сможет в точности передать руководству всё им услышанное. Анна подтверждает, что всё услышала и договаривается о контакте через две минуты.
Ждём, разместившись за укреплениями передового форпоста. Страховать меня будет сама Анна и находящийся здесь же «Уран». Порывались отправиться и остальные, но их я отправил в тыл. Эта пара — лучшие снайперы, которые у нас есть. Рисковать жизнями всей боевой группы я не считаю нужным. В любом случае, у снайперов вряд ли получится спасти меня, если целью противника является ликвидация. Прикончить переговорщика со стороны противника — да. Мне же остаётся рассчитывать только на удачу.
Но у меня есть ещё одна страховка, о которой противоположная сторона, не догадывается. Пленный «волк», который ещё жив и сейчас доставлен к реке. Он лежит в стороне от берега, наблюдая за пространством перед мостом. Когда появится переговорщик противника, должен назвать его имя, которое находящаяся с ним же Кира, сразу передаст по рации. Если это будет не командующий «оборотней», то на переговоры отправится Станислав, находящийся на позиции рядом.
Через две с небольшим минуты, из-за вражеских укреплений показывается громадный «оборотень». По размерам напоминает крупного медведя. Мощные конечности, громадный череп. Да ещё и обвешан бронёй. Вижу какое-то подобие попоны, которая сходится у него на брюхе. На неё налеплены металлические пластины. Предполагаю, что это сталь. На голове подобие шлема, тоже укреплённого металлом.
После того, как в рации раздаётся голос «сто двадцать первой», подтверждающей, что со стороны противника на разговор действительно вышел их командующий, поднимаюсь в полный рост и шагаю ему навстречу. По мере сближения, понимаю, что броня только издалека смотрелась относительно комично. Судя по толщине пластин, они могут остановить даже крупный калибр. По крайней мере настолько ослабить пулю, что она уже не нанесёт серьёзного урона.
Изучаю его, стараясь понять, присутствует ли у него оружие или нет. К счастью, пока его не замечаю. Если бы эта бронированная махина, обзавелась ещё и парой пулемётов, это означало бы, что в перспективе они смогут вооружить всех «волков».
Оказавшись на расстоянии трёх метров от командующего «волками», останавливаюсь. Он тоже тормозит и какое-то время смотрит на меня. Задаёт вопрос первым.
— Ты управляешь людьми на полуострове?
Голос звучит тяжёло и хрипло. Но вполне разборчиво. Оторвавшись от разглядывания его брони, отвечаю.
— Да. Но помимо меня есть и другие.
Снова тот же лающий звук, что у пленника вчера. Теперь я уверен, что он обозначает смех. Закончив, излагает.