После короткого размышления, предлагаю «ларду» согласиться. Но предупредить, что любое приближение к нашим границам будет рассматриваться, как акт агрессии. С соответствующей реакцией. Собственно, так и поступаем.
Следующий час проходит в состоянии полного покоя. Активность со стороны противника нулевая. Оба бомбардировщика, по очереди, сажаем для пополнения боекомплекта. Помимо крылатых ракет, размещаем обычные бомбы. Всё-таки первых не так много, чтобы расходовать их в настолько массовом режиме.
Каждые десять минут заслушиваю доклады наблюдателей, в которых постоянно звучит одно и то же — подозрительной активности не замечено, угроз не наблюдается. Начинаю размышлять над вариантом перемещения к терминалу, когда в городе снова вспыхивает стрельба. Только на этот раз, довольно далеко от нас — со стороны Московского шоссе. По крайней мере, если я не ошибаюсь.
Первый период активной стрельбы длится несколько минут кряду. Один тяжёлый пулемёт, пара ручных и несколько десятков автоматов. Относительно скромный набор, но вот молотят из него более чем интенсивно. После того, как всё замолкает, какое-то время царит тишина. Которая прерывается ещё одной вспышкой интенсивной пальбы, сопровождаемой взрывами гранат. Один раз, по-моему, стреляют из РПО.
На всякий случай, сразу запрашиваю «лардов» о текущей ситуации. Те отвечают, что бой идёт в паре километров от них, где-то в Промышленном районе. Кто с кем сражается — непонятно. Впрочем, лидер мутантов сразу же обещает попробовать выяснить, связавшись с самарскими группами. Узнаю у него канал для связи и сам переключаю на него резервную рацию. Слышу запросы «вислоухого», А потом и ответ кого-то из его собеседников, который заставляет нахмуриться. Неизвестный мужик, в ответ на вопрос о том, кто атакует город, заявляет — «Не знаем», после чего отключается. У них было два столкновения, а они всё ещё не в курсе, с кем именно столкнулись?
Взявшись за мобильную радиостанцию, запрашиваю информацию у пилотов. С целью перестраховки, приказываю обеспечить наблюдения с максимально возможного расстояния. Пока мы не уверены с чем столкнулись, лучше соблюдать осторожность.
Первый доклад, пришедший от Вихрова через пять минут, ситуацию сильно не проясняет. Мужчина сообщает о перекрёстке, полностью заполненном белыми нитями. Что-то вроде паутины, только громадной по своим размерам. Помимо неё, он ничего не видит. Мозг сразу рисует картинку с громадными пауками, и я ожесточённо матерюсь про себя. Впрочем, через несколько минут поступает второй доклад. Тоже от Вихрова. По словами пилота он только что наблюдал «неведомую херню», белого цвета, которая перемещалась вдоль улицы. Столкнувшись с небольшой группой людей, молниеносно рванула вперёд, окутав их нитями. После чего скрылась между домов.
Несколько секунд молчу, пытаясь выстроить в голове хотя бы какую-то теорию. Поняв, что задача, всё равно практически нереализуемая, приказываю обоим пилотам пока держать самолёты в воздухе. На всякий случай подняться выше, набрав высоту.
Связавшись с «лардами», передаю им новую порцию информации. Со стороны Промышленного района снова слышится ожесточённая стрельба, которая быстро затихает. Какое-то время обдумываю перспективы ракетного удара по этой части города. Потом решаю повременить. Неизвестные существа пока не атаковали нас. К тому же это может быть только передовой отряд. Хотя, если отталкиваться от описания пилота — не факт, что они вообще разумны.
Минут через пятнадцать, за которые стрельба слышится ещё несколько раз, на связи появляется один из лидеров Самары. Срывающимся голосом информирует, что он покидает город. Кто именно их атаковал, мужик так и не понял. Ни один из отправленных навстречу противнику отрядов, больше не выходил на связь. Как и бойцы на стационарных постах, размещённых в той части города.
Дослушав его, кручу в руках рацию, обдумывая расклад. Бросить базу мы не можем. Конечно, если совсем припрёт и вопрос будет стоять — или наши жизни, или защита базы, то придётся отступать. Но уходить отсюда, так и не перебросив вооружение в Жигулёвск — обидно. К тому же, у нас нет второго полноценного аэродрома под военные самолёты. В итоге привожу мысли в порядок и успокаиваюсь. Кто бы не вторгся в Самару, сомневаюсь, что у них есть возможность защититься от падающих сверху крылатых ракет и бомб. Так что, если внезапно не ворвутся внутрь самого здания терминала, мы сможем успешно распылить ублюдков на мелкие кусочки.
Следующие минут тридцать, стрельбы практически не слышно. Но вот потом она начинается одномоментно и на весьма большой территории. Вспыхнув снова где-то в Промышленном районе, быстро смещается в направлении центра города. Опять запрашиваю рапорты пилотов. Докладывают об отрядах противника, прорвавшихся в город. Единственное с чем затрудняются, так это с точным описанием. Второй пилот, выбравший себе занятный позывной «Ливиец», предлагает спуститься ниже, чтобы получить возможно визуального контакта. Но подобный манёвр я запрещаю.
А вот Вихров сообщает, что снова наблюдал «белые хреновины». Общим числом около десяти штук. Двигались с высокой скоростью по улицам города. Что это такое, до сих пор непонятно. Как и то, кто играет у них роль пехоты. Безумная пальба продолжается около десяти минут, потом начав постепенно затихать. Судя по скорости, с которой неизвестные заняли город, в ближнем бою, с ними лучше не связываться. Обдумываю, как лучше поступить, когда хрипит рация, по которой мы связывались с лидерами Самары.
Бодрый голос с лёгкой хрипотцой, озвучивает вопрос.
— Могу я побеседовать с лидером боевой группы «Бродяги».
Секунду думаю, удивлённо глядя на рацию. Потом вжимаю кнопку и отвечаю.
— Можете. Говорит командир «Бродяг».
Какое-то время собеседник молчит. Потом излагает предложение.
— Я бы хотел с вами встретиться, молодой человек. Обсудить некоторые вопросы.
Пропустив мимо ушей его странное обращение, уточняю.