Глубина в небе

22
18
20
22
24
26
28
30

– А ну, чему вас учили? Включить аварийные системы!

В единственное функционирующее настенное окно снова вплыл ландшафт Тарелска, дороги, башни, ясные купола ферм. Тарелск был настолько велик, что почти мог выжить без сельского хозяйства за пределами системы. И туда они сейчас падали на скорости – пятнадцать метров в секунду? Без работающих скорлупок Фам не мог определить скорость сближения.

– Скорость, Сэмми?

Флаг-капитан покачал головой:

– Не знаю, сэр. Бомба ударила со стороны Тарелска и почти по центру. Вряд ли мы идем более двадцати метров в секунду.

Но кувыркающийся обломок, которым стал теперь «Далекий Привет», никак не мог эту скорость сбавить.

Экипаж Сэмми отвлекся работой, пытаясь установить контакт с другими отсеками корабля, возобновляя связь с остальными тридцатью кораблями. Фам сидел, слушал и смотрел. Все тридцать кораблей подверглись ядерной атаке, «Далекий Привет» получил повреждения не самые малые, но и не самые большие. Поступали доклады, а вид вертелся и вертелся… и ландшафт вырастал. Фам видел теперь след взрыва. Эти психи при атаке сожгли собственные фермы… Впереди почти мертвая зона… Господи… это же старая башня с офисами, которую они с Сурой купили в первом столетии.

Столкновения кораблей бывают самые разные, от царапины на скорости миллиметр в секунду, которая интересует только портовую полицию, до ярких широченных вспышек, корежащих планетоид и испаряющих корабль. Столкновение «Далекого привета» с Тарелском лежало между этими крайностями. Миллион тонн звездолета тащило вниз сквозь герметичные купола и многоярусные жилые зоны, но не намного быстрее, чем может бежать человек при тяжести в одно g.

Миллион тонн не так-то легко остановить. Столкновение длилось и длилось – яростная буря, корежащая все на своем пути. Городские ярусы легче разрушаются, чем металл корпуса и ядро двигателя, но корабль и город смешивались в общие развалины.

Это не могло длиться больше двадцати секунд, но когда все кончилось, Фам и его люди висели в своих ремнях при двух десятых стандартной гравитации – сила тяжести на Тарелске. По измятым стенам мигали огоньки, но почти все бессмысленные. Фам отстегнулся от кресла и скользнул вниз, к потолку. Возле вентиляторных решеток клубилась пыль, но скафандры полного давления держали. Мостик засасывал вакуум. На командном канале слышался голос Сэмми, пытающегося получить оценку повреждений. На борту «Далекого привета» было пятьсот живых людей… секунду назад.

– Мы потеряли носовой трюм, капитан флота. На извлечение тел уйдут килосекунды. Мы…

Фам взобрался по стене к люку и со скрипом его открыл. Ударило короткой бурей выравнивания давления.

– Группы высадки, Сэмми. Как они?

– Без повреждений, сэр. Но…

– Собери их. Можешь оставить кого-то на спасательных работах, но мы идем.

Идем бить морды.

Следующие несколько килосекунд трудно было вспомнить – столько всего произошло, и все сразу. При всех этих годах планирования никто всерьез не верил, что операция закончится наземной битвой. И даже военные специалисты Кенг Хо не были настоящими бойцами. Фам Нювен видел на средневековой Канберре больше крови и смерти, чем все они за всю свою жизнь.

Но и сражались они тоже не с настоящей военной силой. Психованное правительство Тарелска даже не предупредило наземные городки о падении кораблей. Действуя по своей инициативе, многие сбежали на нижние уровни, но миллионы погибли в долгой, медленной катастрофе. Группы Фама пробивались вниз, к супертрамам второго уровня. Он уже наладил связь с другими группами высадки. Население Тарелска только несколько лет как было изолировано от наивысших технологий и лучшего образования во всем Людском Космосе. Они-то понимали суть катастрофы, они-то понимали, чего не понимало их сумасшедшее правительство. Но они были бессильны против системы, используемой против них последними правителями.

В наушниках Фам слышал голоса группы с другого корабля в тридцати километрах от него. Они нарвались на вездесущую полицейскую систему.

– Здесь все работает, сэр – против нас. Я пятнадцать человек потерял на станции трама.