Глубина в небе

– Ты и так делаешь все, что можешь, Томас. Не пытайся сделать больше. Все будет хорошо.

Ее руки нежно погладили волосы у него на затылке, и он ощутил ее дрожь. Это Чиви Лизолет беспокоилась, это она загнала бы себя в работе до смерти, если бы считала, что это добавит хоть процент к общему шансу выжить.

Они медленно дрейфовали вниз, пока гравитация не опустила их в пену кружев, которая была их ложем.

Нау опустил руки, поглаживая ее по бокам, и почувствовал, как ее беспокойство отступает. В этой экспедиции многое пошло не так, как хотелось, но Чиви Лин Лизолет была его маленьким триумфом. Когда Нау опрокинул флот Кенг Хо, она была четырнадцатилетней девчонкой, преждевременно развившейся, наивной, своенравной. Девочку должным образом заразили мозговой гнилью. Ее можно было фокусировать, одно время Нау подумывал сделать ее игрушкой для тела.

Слава Чуме, что я этого не сделал.

Первые два года она много времени проводила в этой самой комнате и плакала. «Убийство» ее матери, совершенное Дьемом, сделало ее первым чистосердечным перебежчиком. Нау мегасекунды проводил, утешая ее. Поначалу это были просто упражнения в искусстве убеждения, с тем побочным эффектом, что Чиви могла повысить доверие к нему среди других коробейников. Но шло время, и Нау стал замечать, что девчонка куда опаснее и куда полезнее, чем ему поначалу думалось. Чиви большую часть своей жизни прожила на Вахте во время перелета от Триленда. Это время она использовала почти с фокусированной целеустремленностью, изучая механику конструкций, технологию жизнеобеспечения и практику торговли. Это было непонятно. Зачем какому-то ребенку давали столь специальную подготовку? Как и многие фракции Кенг Хо, Семья Лизолет имела свои секреты, свою собственную, внутреннюю культуру. На допросах он выжал вероятное объяснение из матери девочки. В Семье Лизолет время межзвездного перелета использовали для формирования тех девочек, которым предстоит править Семьей. Если бы все пошло по планам Киры Пен Лизолет, девочка уже была бы готова здесь, в системе, к новым инструктажам, и доминантой была бы полная ее преданность матери.

Оказалось, что таким образом девочка стала для Томаса Нау идеальным материалом. Молодая, талантливая и отчаянно ищущая, на кого обратить свою преданность. Он мог заставить ее работать Вахту за Вахтой без анабиоза, как приходилось заставлять самого себя. Она была отличным компаньоном на предстоящее время – и еще таким, который был постоянным испытательным стендом для его планов. Чиви была умна, и во многом ее личность все еще оставалась очень независимой. Даже и сейчас, когда улики насчет того, что на самом деле случилось с ее матерью и другими, были надежно уничтожены, можно было еще поскользнуться. Использовать Чиви – это было как опасный полет, как постоянное испытание нервов. Но здесь он, по крайней мере, понимал опасность и принимал меры заранее.

– Томас! – повернулась она прямо к нему. – Как ты думаешь, я когда-нибудь стабилизирую эти скалы?

Да, для нее естественно было об этом волноваться. Ритцер Брюгель – и даже более молодой Томас Нау – не поняли бы, что правильным ответом будет не угроза и даже не неверие.

– Да, ты что-нибудь придумаешь. Мы что-нибудь придумаем. Ты отдохни несколько дней, хорошо? На этой Вахте выходит из анабиоза старый Тринли. Пусть какое-то время скалы побалансирует он.

Смех Чиви звучал еще моложе, чем она выглядела.

– Ой, не могу! Фам Тринли! – Это был единственный участник заговора Дьема, который вызывал у нее больше презрения, чем гнева. – Помнишь, как он последний раз их уравновешивал? Говорит он громко, но начал очень робко. И раньше, чем он сообразил, скалы ушли на три метра от точки L1. Тогда он ускорился слишком сильно, и…

Она снова расхохоталась. Самые странные вещи могли вызывать смех у этой юной коробейницы. Еще одна ее загадка, которая его до сих пор занимала.

Лизолет на секунду замолчала, а когда она заговорила, то удивила предводителя.

– Да, может, ты и прав. Всего четыре дня. Я так организую, что даже Тринли много вреда принести не сможет. Мне надо отойти в сторону и обдумать все заново. Может быть, все же можно сварить блоки водой. К тому же на этой Вахте папа проснется. Я хочу немного с ним побыть.

Она вопросительно посмотрела на Нау, неявно прося освобождения от обязанностей.

Хм. Иногда манипулирование оборачивается не так, как ожидалось. Он бы поставил тридцать против одного, что она не примет его предложение. Я могу еще переиграть. Можно согласиться с такой неохотой, что она устыдится. Нет. Не стоит, по крайней мере, не в этот раз. А если не запрещаешь, то будь чистосердечно щедр, давая разрешение.

Он притянул ее к себе.

– Да! Даже тебе надо научиться отдыхать.

Она вздохнула и улыбнулась чуть-чуть лукаво.