На этот раз она прицелилась в индейку.
И вновь промахнулась, как и в первый раз.
Эрлкинг пожал плечами.
– У меня сложилось впечатление, что вам нравится выдумывать на ходу. – Выдержав ее мрачный взгляд, он продолжил: – Я клянусь заботиться о вас, душой и телом. Клянусь, что мое обожание и стремление к вам будут расти с каждой проходящей луной.
Холод охватил Серильду.
Слова короля прозвучали почти… искренне.
Он ждал, устремив на нее взгляд, от которого ее щеки вспыхнули непрошеным румянцем.
Ей хотелось злобно зарычать в ответ. В какую игру он сейчас играет?
Наконец, король отвел глаза. Едва взглянув вниз, в сторону двора, он нажал на спусковой крючок. На этот раз он выбрал для их пира козу, и все произошло так же стремительно, как и с кабаном.
– Да уж, так я и поверила, что меткий выстрел означает нерушимую клятву, – буркнула она, надеясь, что Эрлкинг не заметит, как она нервничает. – Что ж… Клянусь, что в лучшие дни нашего вечного брака я буду и впредь находить ваше присутствие почти терпимым.
Это вызвало очередной приступ веселья у публики, и на этот раз их смех был не злобно-насмешливым, как после ее неудачных выстрелов.
Серильда даже не стала прицеливаться. Что проку?
Выдерживая пристальный взгляд Эрлкинга, с натянутой улыбкой на губах, она направила арбалет во двор и выстрелила.
Со двора донесся крик боли. Серильда вздрогнула так, что чуть не выронила оружие.
Она попала в оленя, но удар оказался не смертельным. Стрела вонзилась зверю в брюхо, и он вскинулся на задние ноги, отчаянно вращая огромными черными глазами.
Серильда ахнула. Ее замутило при виде того, как олень брыкался и дрожал от боли.
– Нет… мне так жаль… – пробормотала она, задыхаясь. Ее глаза наполнились слезами.
Король на другом конце двора поцокал языком.
– Это немилосердно, моя королева, оставить невинное существо страдать.
Раздувая ноздри, Серильда уставилась на него. Ей хотелось зарычать и огрызнуться, хотелось спросить, сколько