Разбитые сердца

— Она говорила что-то про пикник на пляже, — пожимаю плечами я.

— Отлично. Умираю с голоду. — Он продолжает прибивать черепицу к крыше.

— Кто такая Марджори? — спрашиваю я.

— Хозяйка этого дома. Ее муж умер пару лет назад, так что я помогаю ей время от времени.

Интересно, скольких жителей округи он знает. Он вырос в Техасе? Где он учился? Почему собрался в армию? У меня так много вопросов.

— Давно ты владеешь здесь домами?

— Я не владею домами, — возражает он. — Отец владеет.

— И как давно твой отец владеет этими домами?

Самсон отвечает не сразу.

— Я не хочу говорить о домах моего отца.

Я покусываю губу. Похоже, многие темы с ним под запретом. Меня это раздражает, потому что лишь распаляет мое любопытство. Я нечасто встречаю людей, которые, как и я, хранят секреты. Большинству людей нужен слушатель. Кто-то, кому они могут выговориться. Самсону слушатель не нужен. И мне тоже. Возможно, именно по этой причине наши с ним разговоры воспринимаются иначе, чем разговоры с другими людьми.

Наши разговоры как кучка пятен. Как капли чернил с огромными пустотами на белом листе.

Самсон начинает собирать инструменты в ящик. На улице еще светло, но скоро стемнеет. Он встает и поднимается на второй уровень крыши и садится на край рядом со мной.

Он так близко, что я чувствую жар, исходящий от его тела.

Парень упирается локтями в коленки. Он очень красивый. Сложно не засматриваться на таких людей. Но мне кажется, что его обаяние больше связано с тем, как он себя ведет, нежели с тем, как он выглядит. По-видимому, в нем есть артистизм.

В нем точно есть скрытая сторона, из-за чего он кажется погруженным в себя. А может, он просто сдержанный.

Что бы ни придавало его образу целостности, я ловлю себя на том, что рассматриваю его как проект, за который мне хочется взяться. Как сложную задачу. Мне хочется раскрыть его и увидеть, что есть такого внутри него, отчего он оказался единственным человеком на свете, пробудившим во мне искренний интерес.

Самсон потирает нижнюю губу подушечкой пальца, и конечно, когда он заговаривает, мой взгляд уже оказывается прикован к его рту.

— Был тут один рыбак, который часто здесь бывал, — говорит он. — Его звали Рейк. Он жил на лодке и плавал вдоль побережья отсюда до острова Саус-Падре. Иногда он бросал якорь прямо там, плыл до пляжа и присоединялся к разным людям за пикником. Я мало что о нем помню, но точно помню, что он любил писать стихи на клочках бумаги и раздавать их людям. Думаю, это восхищало меня в нем больше всего. Он был этаким бесстрашным рыбаком, который писал стихи. — Самсон улыбается, говоря об этом. — Помню, когда-то считал его недосягаемым мифическим существом. — Его улыбка меркнет, и он замолкает на миг. — В две тысячи восьмом налетел ураган Айк. Он разрушил большую часть острова. Я помогал расчищать завалы и нашел лодку Рейка на краю полуострова в Гилкристе. Она разлетелась в щепки. — Самсон смотрит на свой кулон, теребя его пальцами. — Я взял обломок его лодки и сделал этот кулон.

Он смотрит в океан, водя кулоном вперед и назад вдоль цепочки.