Я говорил, что люблю тебя?

– Видишь? – Он почесывал кота за ушами, и кот блаженно урчал; от такого зрелища губы невольно растянулись в улыбке. – Я притягиваю к себе всех кисок.

Я состроила гримасу и отвернулась. Тайлер рассмеялся и, нагнувшись, отпустил кота. Тот молниеносно метнулся в комнату.

– Смотри, даже кота достала твоя ахинея, – прокомментировала я.

Тайлер закатил глаза.

– Ладно, иди пообщайся с народом, а я ненадолго выйду во двор.

Выйду во двор? Мы это уже проходили. Я прекрасно знаю, что там, во дворе, и чем он хочет там заняться. Настроение тут же испортилось.

– Ты издеваешься?

Тайлер невозмутимо уставился на меня и, глотнув пива, спросил:

– В смысле?

– Не строй из себя идиота, – злобно прошипела я и подошла к нему вплотную, чтобы он хорошо меня слышал, – стаканчик с выпивкой чуть не смялся о его грудь. – Я пришла сюда с тобой не для того, чтобы торчать здесь в одиночестве, в то время как ты преспокойненько зависнешь на заднем дворе, потягивая косячок и готовя для себя дорожки.

– Тебя это вообще не касается! – огрызнулся Тайлер. – Иди найди себе компанию, а мне, черт возьми, позволь заняться тем, чем я хочу.

Он направился в дальний конец коридора, я рванула следом, и когда мы подошли к двери, буквально встала у него на пути.

– Никуда ты не пойдешь. Потому что это глупо.

Охваченный приступом ярости, Тайлер впечатал банку пива в стену, смяв ее о штукатурку и окатив пивом пол.

– Отвали к чертовой матери!

– Нет.

Он подался ко мне, схватил длинными пальцами за запястье и сжал его так, что онемела почти вся моя рука. Глаза Тайлера пылали такой яростью, что я сжалась под этим натиском.

– Иден, – медленно прошептал он, – уйди!

– Нет, – упорно повторила я, стряхивая с себя хватку. Несмотря на смятую о стену банку и онемевшее запястье, я отчаянно старалась сохранить присутствие духа. – Зачем ты это делаешь?

– Потому что мне надо, ясно? – почти проорал Тайлер и посмотрел по сторонам, не подслушивает ли кто.