Я говорил, что скучал по тебе?

Отец делает шаг к Тайлеру:

– Поздравляю!

Тайлер, сбитый с толку, ошеломленно поднимает бровь, не понимая, с чем его поздравляют.

– С молодежным клубом, – поясняет отец.

– А, спасибо, – отвечает Тайлер, и они наконец крепко пожимают друг другу руки.

По-моему, Элла сейчас потеряет сознание от радости.

Должно быть, Чейз услышал всю эту кутерьму на кухне, потому что подходит к двери, встает рядом с Джейми и обводит всех внимательным взглядом, стараясь догадаться, насколько все плохо. И впервые за долгое время все оказывается не так уж плохо. Скорее, даже хорошо.

– Нам пора, – говорит мне Тайлер, нащупывая в кармане ключи.

Элла вновь начинает шмыгать носом, а Чейз замечает, что мы только приехали. Джейми с отцом молчат – очевидно, не возражают против нашего отъезда.

– Мы можем приехать к вам в гости, – предлагает Элла. Она поворачивается к отцу: – Правда, Дэвид?

Тот молча смотрит на нас с Тайлером, и мне становится понятно, что предложение несколько преждевременное.

– Как-нибудь позже, – бормочет он, одаривает меня скупой улыбкой, которая скрывает тысячи слов, затем поворачивается к двери и выходит в патио. Ему сейчас нелегко, и я рада, что он хотя бы меня выслушал. На сегодня довольно.

– Надеюсь, в Портленде вам будет хорошо, – улыбаясь сквозь слезы, говорит нам Элла.

Она долго не выпускает из объятий Тайлера, целует его в щеку, затем подходит ко мне и тоже крепко обнимает.

– Спасибо за все, – шепчу я, уткнувшись ей в плечо.

Элла поддерживала нас все это время, и я ей очень благодарна.

Я поворачиваюсь к Джейми; он, набычившись, смотрит в сторону. Тайлер кладет руку ему на плечо и крепко сжимает, но мне кажется, Джейми потребуется еще много времени, чтобы принять наши отношения. И все равно я верю, что когда-нибудь, через три месяца или через три года, Джейми нас поймет, если даже отец примирился.

Чейз обнимает нас обоих, потому что он – Чейз и любит всех, вне зависимости от их поступков.

– А разве Портленд – не полный отстой? – спрашивает он, наклонив голову набок и лукаво тараща на меня свои голубые глазищи.

– Нет, – улыбаюсь я, – я тебя обманывала.