— Бесплатный стриптиз, — прокомментировал Серж невозмутимо.
Услышав его голос, Игнат подался к нему ближе и закрыл ему глаза ладонью. Сам же он при этом не отрывал взгляд от Ярославы, чувствуя, как ускоряется пульс. Кажется, на ней не было лифчика.
— Эй, дружище, ты офигел?! — возмутился друг
— Не смотри на нее.
— Она же тебе не нравится?
— Какая разница? Она моя младшая сестренка, — фыркнул Игнат.
Его ждало разочарование — под платьем у Ярославы все-таки был лифчик телесного цвета. Его снимать перед окном девушка не стала, и Игнат вздохнул.
Серж тем временем смог-таки убрать его ладонь со своего лица. Увидел Ярославу и весело закричал:
— Закрывай шторы!
— Ну ты овца, отвечаю, — прорычал Игнат, борясь с желанием броситься на пол, чтобы остаться незаметным.
Ярослава услышала. Она замерла, закрыла грудь рукой, словно пытаясь защититься от чужих взглядов, и стала искать взглядом, откуда ей кричали. Пару секунд спустя шторы резко задернулись.
Серж засмеялся и тут же получил тычок в бок от друга.
— Охренел? Ты реально тупой! Нафиг орал?
— Заботился о твоей младшей сестренке, дружище, — отозвался Серж, который явно не чувствовал за собой вину.
— Пошел ты… О себе позаботься. Я тебя в следующий раз урою.
Игнат откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Он очень сильно устал. Этот день вымотал его. Еще и Ярослава не выходила из головы — правда, в окне его мозг упорно представлял ее без лифчика, и Игнат почти наяву представлял, как его ладонь скользит по ее груди, то осторожно сжимая ее, то лаская кончиками пальцев, заставляя девушку откидывать назад голову от удовольствия.
Эти картины были такими яркими, что Игнат почувствовал дикое возбуждение, внизу живота разливалось тягучее болезненное тепло. Резко встав, он ушел в ванную комнату — больше не мог терпеть. Ему нужна была чертова разрядка.
Не снимая одежды, Игнат зашел за стеклянную перегородку душевой, включил воду, затем — каскадный душ, вода из которого приятной волной спадала на его голову и плечи, расстегнул ремень и ширинку. Выдохнул сквозь зубы, когда коснулся себя. Его рука начала привычно двигаться под мерный шум воды, но он представлял, что это
В это мгновение ненависть пропала — осталась только нежность. Но Игнат знал, что это ненадолго.
И уже через четверть часа, когда лежал в кровати, он чувствовал вину. У него не было права западать на эту девчонку.